Коробка таблеток от депрессии. Ольга Назарова

выползал смолить свою гадость вонючую и забыл закрыть!

      Они одновременно прибежали к балкону и едва не столкнулись в двери.

      – Муся!

      – Примус!

      Кошки сидели в пластмассовом кресле в самом дальнем углу балкона, абсолютно не собираясь его покидать.

      – Ну, вы нас и напугали! То есть меня напугали! – поправилась Марина. – Мусенька, сиди, милая, я сейчас тебя возьму!

      Они оба пошли за кошками, не подозревая, что каждый их шаг просчитан и вымерен.

      – Четыре, три, два, один! Ну, бежим! – Примус пулей вылетел из кресла, пропустив вперёд Мусю. Они промчались между ног опешивших людей, заскочили в комнату, Примус всем весом толкнул балконную дверь, а Муся, ловко повиснув на ручке, опустила её.

      – Вот так-то! Пусть теперь посидят да подумают о своём поведении! – Примус запрыгнул на стол, стоящий справа от балконной двери, и бесстрастно уставился в лица хозяев, тарабанящих ладонями по стеклу.

      – Прим! Открой дверь!

      – Муся! Как это вышло! Кисанька, открой!

      Через некоторое время люди переглянулись, осознав, насколько странно звучат их призывы. И, разумеется, тут же начали ругаться!

      – Это ты виноват!

      – Да чего это я? Сама как клуша бегала, вопила свои «кыс-кыс»!

      – Нуууу, это надолго! Продолжаем мероприятие! – Примус уселся поудобнее и полизал ухо очень взволнованной Муси.

      – Думаешь, получится? – вздыхала она.

      – Надо пробовать все методы! Это наименее травматичный! – солидно отозвался Прим.

      – Моя Марина может замёрзнуть! – сообразила Муся.

      Апрель месяц на высоте семнадцатого этажа теплом не баловал. Наоборот, ветер свистел на балконе, насквозь продувая лёгкие джинсы и тоненькую футболку Марины, она замёрзла сразу, как только немного прошел запал ссоры с Андреем.

      Он ещё не успел переодеться после работы и был в рубахе и свитере поверх неё.

      – Только такая дура как ты, могла выскочить на балкон раздетой! Сейчас плюс восемь! – он с отвращением осмотрел почти бывшую жену. – Кот! Открывай дверь! Блин! До чего я дошел! Как будто он может открыть…

      – Ещё как могу, но не буду! Торопиться определенно не следует! – хмыкнул в усы Примус. – А что? Сижу, никого не трогаю, примус починяю… – фраза про примус, услышанная в самом начале его пребывания в этом доме, ему нравилась, было в ней что-то насмешливо-кошачье.

      – Марина… Ей холодно! – пискнула Муся.

      – Ей будет гораздо, гораздо холоднее, если они сделают то, что хотят! – вздохнул Примус. – Им сейчас кажется, что это так просто, найти того, с кем хочется быть. Кажется, что стоит только прыгнуть в разные стороны, и сразу попадутся те, кто будут гораздо лучше того, что у них сейчас есть! Глупые! Это так трудно. У них было то, что надо сохранять изо всех сил, а они рвут это на части, топчутся ногами по теплу, которое уже жило в этом доме, я же чуял его!

      – Да, и я тоже. Оно было такое нежное и ласковое, это тепло. Оно становилось всё больше, а потом испугалось и стало уменьшаться.

      –