Золотые дети. Борьба. Англия Полак

коже, отчетливо виднелся след от моих зубов, очерченный темным абрисом.

      Проклятье!

      Я вжалась в стену, и скатилась по ней, прижимая колени к груди. Мое тело била дрожь, точно я переносила жуткое похмелье. Голова, как в тумане, а внутри, клокочет неудовлетворенная жажда безумия, так, что больно вдыхать воздух.

      Моя личная ломка.

      – Кристалл…

      – … пожалуйста. – Я опустила лоб.

      За что мне такое? Почему я заслужила это? Разве, не достаточно того, что я потеряла свою семью? Разве, не достаточно того, что по моей вине, они погибли? Не достаточно того, что я забрала их жизни?

      Боже… мне хотелось рыдать от безысходности, но я глотала острый комок в горле, уговаривая себя, что когда-нибудь, это закончится. Хотя, я все еще сильнее убеждаюсь в том – Трэвору надо было убить меня, когда был шанс.

      Я услышала шорох одежды, а затем тихие шаги Трэвора. Он сел передо мной на колени.

      – Оденься. Я не хочу, чтобы ты замерзла еще больше. – Он протянул мне одежду и выпрямился, отходя дальше.

      ТРЭВОР

      Я смотрел на Кристалл… и меня убивало то, что она страдает. Я видел это в ее лице, в ее глазах.

      Отчаяние и боль – эти гребаные чувства, забирали естественную красоту Кристалл, по которой я так сильно скучал.

      Я хотел забрать ее боль, не желая, чтобы она в одиночку справлялась с ней.

      Боги, за что, вы наказываете ее? За, что, черт возьми, Кошер ты мучаешь ее? Сдохнув, ты все равно, продолжаешь проводить свои дьявольские опыты!

      Она в кошмаре… в кошмаре, от которого я не смогу ее защитить. Я не смогу просто щелкнуть пальцами, чтобы все исчезло, и вернулась прежняя жизнь. Я не смогу и от этого, мое сердце еще болезненнее сжималось. Я потер грудь, чувствуя, как толчки отдаются через ребра, словно бьющиеся об стену, головы сумасшедших. Два коротких – один длинный.

      Кристалл робко подняла на меня глаза. Ее взгляд упал на мои губы, затем на плечо, хоть я был и в футболке, она поджала губы.

      Она испытывала вину… а, я ненавидел себя за это.

      За эти недели, на нее столько дерьма обрушилось. Столько боли. Она несла вину, за Элли, за смерть семьи… а, теперь, из-за меня.

      Черт, я был полным эгоистом, глупо надеясь, что ничего не случится. Я был ведом им, словно не замечал последствий. Я не хотел их замечать, но когда все становится слишком поздним, начинаешь кусать локти. Боже… почему я такой придурок?

      Это я виноват в ее боли.

      Чтобы я не говорил ей, как бы я не называл ее, чтобы не делал – я виновен во всем.

      Дьявол, мне не нужно было замечать ее. Мне нужно было быть черствым и запретить своему сердцу заткнуться. Я не должен был говорить с ней и тем более, касаться.

      Боже… зачем? Зачем я это сделал? Зачем, я втянул ее в опасности?

      Я хотел бы сказать прости… но, этого не достаточно, чтобы все изменить.

      Я хотел упасть на колени и молить кого угодно, чтобы он забрал боль Кристалл… я готов был отдать свою гребаную жизнь, лишь бы она не испытывала этого.

      Все круги ада… черт, иногда, мне кажется, что мы проходим через ад, но временами,