Венни. В клетке со Зверем. Бетти Алая

я отчетливо слышу в трубке писклявый женский голос. Ревность рвет меня на части. Пока мои тетушки щебечут, я что есть силы прислушиваюсь. Мужчина отвечает коротко и устало.

      – Нет! Я занят. Давай потом.

      – …

      – Я сказал – потом!

      – …

      – Окей, готовь, что хочешь. До связи.

      Интересненько! Что за бабень?

      Но тут из особняка выплывает ОНА. Моя мачеха. Женщина, которая после смерти лучшей подруги сразу прихватизировала ее мужа. Моего отца.

      Она, как и всегда, идеальна. Платье без единой складочки, кремовое, под горло. Обтягивающее ее натренированное тело. Сделанные сиськи. Высокомерная рожа, накрашенная самой дорогой косметикой в любое время суток.

      – Мы с отцом скучали, – воркует она.

      Но я игнорирую её. Прохожу мимо, нарочно посильнее задев плечом.

      – Все такая же грубая и неблагодарная девчонка, – высокомерно бросает мне вслед, – я думала, год без отцовских денежек приведет тебя в чувство.

      Тварь!

      Иду прямиком в кабинет отца. Нужно покончить с этим раз и навсегда. Марк тенью следует за мной. Чувствую его аромат. Присутствие этого мужчины делает меня смелее.

      Захожу.

      – Привет, папа, – тихо говорю, внезапно ощутив сильный и резкий прилив стыда.

      Отец стоит у окна. Осунувшийся, бледный. Но всё еще угрожающий. Андрей Венин. Олигарх, жестокий и суровый.

      – Кристина, – почти шепчет, затем подходит и садится за стол, – я рад, что ты решила вернуться.

      Ухмыляюсь, глядя на моего тюремщика.

      – Марк с тобой поговорил? – холодно спрашивает.

      – Можно и так сказать, – невольно вспоминаю, как его горячий член терся о мои складочки в приватной комнате.

      Низ живота вспыхивает. А соски топорщатся сквозь платье. Блин!

      – Мы с Жанной всё ждали, когда же тебе надоест бегать.

      – Ну вот бабу свою левую не нужно приплетать к семейному счастью! – выпаливаю.

      – Кристина! – гаркает в ответ родная кровинушка, – она моя жена! Будь так любезна проявлять уважение.

      И только я открываю рот, чтобы осыпать его подстилку сочными ругательствами, как горячая рука Марка ложится на моё плечо. Резко захлопываюсь, лишь недовольно пыхчу.

      – Спасибо, Марк, – говорит отец, – Кристина, мне стоило больших трудов уговорить Семенова отложить свадьбу на целый год!

      – Я не хочу замуж! – рычу, – и приехала не потому, что передумала! Просто хватит бегать. Мне уже двадцать! И мы не средневековье, чтобы…

      – Это не обсуждается, – перебивает меня он, – но я тебя понял.

      – И почему я не удивлена? – с трудом душу подступающие слёзы, – я другого и не ждала от тебя, папуля.

      – Значит так. Сейчас ты внимательно слушаешь. И будешь неукоснительно соблюдать те правила, которые я озвучу. Первое: ты извиняешься перед Жанной, и вы отныне живете, как мать с дочерью. Я не потерплю склок в своем доме, Кристина.

      – Невыполнимо. Вторая какая?

      Его взгляд становится каменным, колким, острым. С трудом держусь и смотрю в глаза отца.

      – Второе: