Связка и дракон. Анна Цой

отметила она, – они оба очень милые мальчики. Сколько раз я предлагала твоей маме взаимовыгодный брак!

      У меня задергался глаз.

      – Именно из-за этого вы и поссорились, – ответил папа, – я резко против. И ты это знаешь.

      Слегка полненькая светловолосая женщина сузила глаза. Её внешний вид вмиг стал высокомерным, деятельным и цепким.

      – Адам, убери свои принципы куда подальше и послушай меня, – строго выразилась она, – ты и сам знаешь, что твоя дочь не просто выездная, она… я знаю даже больше тебя и твоей жены, так что ты должен понять мою мотивацию. Мако даст компаниям выход в мир, – она воодушевлённо улыбалась мне со всей широтой, которая была возможна, – Костна – не предел. И все это знают, а развитие экспорта возможно только при участии сильно участника переговоров, способного не столько на знание языка, сколько на…

      – Нет, – скрестил на груди руки папа, – и ещё раз нет. Ты пытаешься показать мне выгоду того, чего я избегал, – поворот головы ко мне, – никаких Ормега, Ая.

      Я пожала плечами.

      – Ладно, – произнесла безразлично, – Грегори теперь тоже… «красивый мальчик».

      Я указала отцу на подталкивающую парня к Фрее королеву. Она их даже выставляла, словно две фигурки.

      – Ах какая пара! – вещала её величество, – вы же пара? – взор свысока, – что значит нет? – она шагнула к ним, – телевизионщикам скажете, что да. И улыбайтесь! Мне нужны счастливые дети. Система, что думаешь?

      Замеченный мной ещё с самого начала кулон на шее королевы блеснул красным, издав привычный электронный голос:

      – Идеалисткий настрой ваших соображений проигрышен. Мой совет остаётся прежним: нормализованная под среднее значение пара или контекст интернациональной. Напомнить варианты подбора?

      – Никакой от тебя пользы, – в который раз примерилась к выбранной ею картинке королева, – я и не планирую выигрывать! Говорила тебе уже раз двести, а ты… вот сейчас как отдам тебя Лакмаарам! Вы с ними прямо сговорились со своей победой. Озерфир, – поворот к командиру, – я лелею надежду, что была услышана. Не как в прошлый раз, вредный ребенок. Понял? Иначе оба с дедом получите по шапке! – грозно, – так что будь мягче, – улыбка, – особенно с прекрасной Фреей. Система, какая же ты милая девочка! Купи себе бант к причёске. А лучше два!

      – Сколько ей, говорите? – протянула старшая Ормега, – не поздновато материнские чувства бушуют?

      – Так всегда было, – пожал плечами папа.

      Я принялась разглядывать его с подозрениями.

      – Дед Лакмааров не хочет ей… – Ормега.

      – Нет, – перебил её Оз, – не хочет.

      Все следили теперь за ним. Наблюдали за упрямым и тяжёлым выражением лица командира, который, по их мнению, явно не должен был «понять» или расценить то, о чём шел разговор. Все в Костне считали школьников детьми. И не важно, что совершеннолетие наступало в восемнадцать – всем было плевать, что высшая группа могла вступать в браки, заводить детей или распоряжаться своей жизнью как угодно. Нет, все делали вид, будто двадцатилетние были не способны видеть условно «взрослого».

      И