Водители дирижаблей. Шпионка поневоле. Мария Быстрова

о нем чаще, чем следовало. Подсознание выбрало самого неподходящего, самого ненавистного человека из возможных и кинуло в его объятия. Наверняка этому наваждению нашлось бы заумное психологическое объяснение, но заниматься самокопанием было некогда. Я мрачно завидовала магистру. Самоуверенный и непогрешимый. Вот кто никогда бы не усомнился в себе. Посмеялся бы над бурной фантазией и пошел дальше… Мог ли лорд вести себя иначе? Перестать упражняться в хамстве и рассыпать гнев искрами? Хотя бы раз подумать о чувствах несчастного, обреченного выслушивать его бесценное мнение? Навряд ли. Для студентов он являлся символом жестокой расправы за ошибки и лень. Под безжалостную язвительную отповедь рисковали попасть и выпускник, и юная первокурсница. Но презирали лорда не за штрафные наряды, а за нескрываемое самодовольство и злорадство, с которым он поучал учеников. Представить жуткого магистра Гарса влюбленным в студентку казалось сумасшествием, поэтому спустя несколько месяцев я окончательно уверилась в нереальности своих воспоминаний. Поцелуй на пляже – просто глюк, стоит поскорее выбросить эту ерунду из головы.

      – Снова кривишься? – Хельга облачилась в синий форменный комбинезон с серебристыми крылышками на плечах, а волосы убрала под фуражку.

      Теперь, когда на борту настоящий клиент, нужно соответствовать высоким требованиям компании.

      – Кофе отвратный, – пожаловалась я и вылила остатки за борт.

      Она с сомнением покачала головой, но промолчала.

      – Как мистер Пан?

      – Выделила ему дальнюю каюту. Где тебе удалось отыскать нам золотого пассажира?

      Коротко пересказав утренние события, я заметила впереди патрульного «Горного орла» и начала снижение. Пилот наверняка проверит энергетическую эмблему «Скитальца», никого задерживать не хотелось, поэтому стоило разойтись с ним на одной высоте. Намотав на руку страховочную цепь, я подняла черные линзы. Зеленые холмы поплыли навстречу, а яркое небо осталось за спиной. Поворотные рули взвыли, и мы спикировали вниз. Жаркий влажный ветер хлопал в опознавательных флагах и свистел в стойках. Военный дирижабль помигал нам комбинацией синих и зеленых бортовых огней, означавшей «вопросов нет, счастливого пути», и проплыл мимо.

      Хельга дождалась, пока стихнет шум, и кивнула:

      – И правда. Странно все это.

      Ну вот, не одна я такая подозрительная! Слава богам!

      – Когда мы покидали Гельтс, он трясся от страха. Я не удержалась и пообщалась с ним немного.

      Вот только этого не хватало! Хельга могла быть до неприличия дотошной!

      Повернувшись к подруге, я неодобрительно поморщилась:

      – Разве мужское общество не наскучило тебе? К тому же он еще совсем ребенок.

      – Ты же не объяснила толком, кто это такой!

      – Так подошла бы и спросила у меня. Нельзя приставать с расспросами к пассажирам. Мы на работе, а твое любопытство в высшей степени невежливо.

      Мои