Наизнанку. Евдокия Гуляева

как резкий запах дикой полыни, аккорды которой порой изначально вызывают неоднозначное чувство, и даже могут быть неприятны, диссонируют с представлением о прекрасном; вкус горький, но в то же время невероятный, притягательный; я чуть не облизнула губы в надежде почувствовать его на языке.

      – В самый раз. – Даже на расстоянии я видела, как Шелдон не без труда подавил улыбку, которая готова была расплыться по всему лицу. – И вот, вышел посмотреть, выставил ты девчонку или нет.

      – Она поживет в комнате Агнес, пока я не свяжусь с её отцом, – излишне резко бросил на ходу Хантер, кивком головы указывая в мою сторону. – Проводишь её. Меня уже заждались.

      Шелдон подошёл ко мне и помог достать чемодан. Опять. Скоро перетаскивать вещи туда-сюда войдёт у меня в привычку.

      – Не обращай внимания. Он весьма отзывчивый и довольно разумный во всем, если это не касается мужей его матери. В этом пункте, надо сознаться, он совершенно несносен.

      С этим трудно было поспорить.

      – Тебе не обязательно помогать мне.

      Громко хлопнув дверью машины, я потянулась за чемоданом, и наши руки на доли секунды соприкоснулись. Прикосновение получилось очень неожиданным и лёгким. Я вскинула голову. Затаила дыхание, когда его взгляд замер ровно на моих губах, которые я тут же неловко поджала; зрачки его красивых ореховых глаз расширились.

      Ему, казалось, понравилось моё смущение, и он широко улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов:

      – Я безоружен и безобиден!

      Я не удержалась от короткой ответной улыбки, а он продолжил:

      – Ты же не думала, что я позволю тебе таскать тяжести? И так уж случилось, что я здесь на правах брата, поэтому мои обязанности очень разнообразны: в них входит не только встреча случайных гостей, – он ободряюще подмигнул мне, мол, помню, как ты здесь очутилась, – но и проявление элементарного гостеприимства.

      Я услышала. Любопытство сразу вызвало мой встречный вопрос:

      – Брата?

      Шелдон улыбнулся, и, казалось, что мой бестактный интерес его ничуть не трогал, но эта улыбка так и не коснулась глаз.

      – Кажется, я забыл упомянуть об этом. Я – сын второго мужа Лауры. Она вышла замуж за моего отца, когда мне было пять, а Хантеру – шесть. Мы жили вместе лет десять, пока на любовном горизонте не замаячил «третий». До тех пор мы считались братьями. По большому счёту развод моего отца с его мамой ничего для нас не изменил. Мы ходили в одну школу и тогда состояли в одном студенческом братстве, а теперь – в одном конном клубе.

      Ладно, этого я не ожидала. Даже с трудом подавила желание от удивления приоткрыть рот.

      – А сколько всего было мужей?

      Уточнять у кого – не требовалось.

      Шелдон махнул рукой, словно говоря «достаточно», и зашагал к дому, но на ходу, слишком равнодушно, чтобы это было правдой, бросил:

      – Твой отец – муж номер «четыре».

      Да уж… Мой отец – кретин! Интересно, сколько пройдет времени, когда эта женщина снова решит, что пришла пора «пятого»?

      Я