Унденский лебедь. Дмитрий Итальев

не встретила тебя?!

      Смотри! Довольствуйся победой!

      Я на коленях пред тобой…

      Губи меня, прошу!… Отведай

      Мою покорность, совесть смой…

      Не станут слезы пусть помехой,

      В плену той власти утонуть!

      Художника веленьем вехой

      Мечтаю падшей вновь уснуть…

      Плоть? Вот она: бери без спроса!

      Игры твоей рабыня? – Пусть…

      Пытливость утоли вопроса,

      Зверь, знавший жертву наизусть:

      Как мне исполнить путь на ложе?

      Какой ты хочешь лицезреть?

      Мне проползти змее к ней схоже?

      На четвереньках? Как?! Ответь!

      Зачем к душе ты прикоснулся?…

      Лишил беспечности и сна;

      Зачем надеждой улыбнулся?

      К чему была эта весна?!

      Зачем скупил все ее тайны?…

      Дал маску, пригласил на бал;

      Разрушив дом мой обручальный,

      Почем их дьяволу продал?!…

      И разве я не танцевала

      Так, как ты этого хотел?

      Я свою клятву предавала

      В безумств порыве наших тел!…

      Я проклинаю твои губы!

      Я ненавижу свое сердце!…

      Испепелил мою ты душу:

      Она желала лишь согреться…

      «К Музе»

      Уйди… И не тревожь ночами.

      Покой даруй моей душе;

      Я не желаю между нами

      Ни ласки, ни любви уже.

      В твоих объятьях не обретший

      Всего того, чего желал,

      Лавровый лист мне – «сумасшедший»,

      Зверья бесчисленный оскал.

      Лгала к чему безбожно, рьяно,

      Что в правде сила, в вере суть?

      Нет! Заклинаю неустанно:

      Ко мне дорогу позабудь!

      Пытался я творить для думных,

      Но думных мало я нашёл:

      О трезвости в трактирах шумных

      Твои я рифмы свято плёл.

      Я исполнял любую прихоть:

      К тиранам в пасть без страха лез,

      В безвременье набатом тикать

      Не отказавшись наотрез.

      Ты миру бешеных иуд,

      Насквозь пропитанных пороком,

      Повелевала быть пророком:

      Моя спина познала кнут.

      Твердила, что обещан Богом

      Тебе я был давным-давно;

      Что полюбила дивным слогом,

      Что стать великим суждено.

      Но орды требовали дикость:

      Алкивиадов и Лаис!

      Ума их мерзкую безликость

      Являя каждый раз на бис.

      Кто проклял эту Ойкумену

      Суровым низменным клеймом,

      Воздвигнув мраморную стену

      Меж разумом и их челом?

      Уйди! И не тревожь очами;

      Даруй покой моей судьбе.

      Все то, что было между нами,

      Предам забвению во сне.

      В твоих объятьях не обретший

      Всего того, чего желал,

      Седой я в тридцать, всепрошедший:

      От мира бренного устал.

      «К Эжени…»

      (Дезире Клари)

      – Люблю тебя, творенье Божье…

      Твои сакральные черты,

      Смиренный духом у подножья

      Представший