Синтез любви. Любовь Фёдоровна Ларкина

зной,

      Но птичье слышится признанье

      В любви обители земной.

      Барханов груди золотые

      Покрыты рябью знойных волн

      И, ослепительно седые,

      Лежат загадкою времён.

      Весенний разлив

      Всё в природе оживает:

      Стаял под рябиной снег,

      А река, совсем шальная,

      Подняла на ноги всех!

      Затопила луг и рощу,

      Огороды залила,

      Подступила к дому ночью,

      Где Прасковьюшка жила.

      Мост, казалось вечный, смыла,

      Кур с насестом унесла…

      Сколько нужно будет мыла,

      Чтоб отмыться добела?!

      Улеглась на день четвёртый,

      Возвратилась в берега.

      Только след остался жёлтый

      Да разбойные дела.

      Мне бы

      Как станок грохочет улица.

      Дождь иль снег – ей всё равно!

      Вдоль неё дома сутулятся,

      Постаревшие давно.

      Надоели стены серые –

      Нет в них солнца даже днём!

      Мне бы домик да под вербами

      И с речушкой под окном.

      Чтобы день весёлым молодцем

      Подымался на крыльцо,

      Снег и дождик за околицей

      Чистым падал на лицо!

      Утопаю

      Дивлюсь я луне безмятежной,

      Её равнодушному блеску

      И тучам скользящим небрежно,

      Рисующих гибкие фрески.

      Так льются мгновений творенья

      Легко в её призрачном свете,

      А я погибаю в сомненьях

      На грани тысячелетий.

      Февральская стынь

      Белая скатерть под вазой пустою,

      За окошком февральская стынь,

      Спит земля под опавшей листвою,

      А над нею продрогшая синь.

      Дремлют горы под снежным покровом,

      Ветер лижет сосульки огней,

      Горный барс пробирается снова

      Вдоль хребта за добычей своей.

      Там на снежных тропинках с рассветом

      Диких кошек синеют следы,

      В них ищу на вопросы ответы,

      Как пчела, облетая цветы.

      Расступаются снежные дали,

      Первый луч затерялся в снегах…

      Сколько дней мы ещё пролистаем

      До зелёных побегов в горах?

      Буду каяться

      Над строкой, забитой до смерти,

      Буду каяться я слезами,

      Искусаю губы до крови

      И в конфликт войду с небесами.

      Устыжусь ли этой близостью

      И с молитвою, со свечами

      Бог не даст мне дойти до низости

      Упрекнуть тебя не венчанием.

      Под Асбестом

      Топорщится старая хвоя

      В весенних снегах под Асбестом,

      И небо уже голубое

      Пропитано солнцем и блеском.

      Проталины в поле чернеют,

      Грачи поутру прилетели,

      На солнышке пёрышки греют,

      И что-то решают артелью

      То вдруг подымаются стаей,

      Иную наметив дорогу,

      Их крики в округе блуждают,

      Весеннюю полня тревогу.