Они жаждут. Роберт Маккаммон

стола. Комната тут же наполнилась, словно озоном, запахом опасности и зашкаливающих эмоций.

      Глаза альбиноса казались глыбами льда с кровавыми прожилками.

      – Мне не нравятся эти песенки говномесов, – заявил он.

      – Ты чокнутый? – завопил Луис, и на лбу у него выступил пот.

      Бобби Хейзелтон сжал кулаки и процедил сквозь зубы:

      – Ты заплатишь за эту машинку, придурок.

      – Как пить дать заплатишь, – поддакнул Рэй Коуп.

      Альбинос нарочито медленно повернулся на стуле и посмотрел на них. От его усмешки все вмерзли в пол, кроме Уилла Дженкса, отступившего на шаг.

      – Не при деньгах, – сказал альбинос.

      – Тогда я вызову шерифа, придурок!

      Луис двинулся вдоль стойки к телефону-автомату на стене, но негромкий вымораживающий душу голос альбиноса остановил его:

      – Не вызовешь.

      Луис замер на месте с бешено колотящимся сердцем.

      – Зря ты раздолбал эту машинку, – сказал Мэтти, забирая с подставки бильярдный кий. – У нас тихое местечко.

      – Было, – добавил Бобби. – Что ты вообще здесь делаешь, придурок? Может, собрался ограбить кого-то? Позабавиться с чьей-нибудь женой или дочкой, пока мужчины на работе? А?

      – Я проездом в Эл-Эй.

      Альбинос все с той же едва заметной усмешкой оглядел каждого по очереди. Под прицелом его глаз у Рэя Коупа застыла в жилах кровь, у Уилла Дженкса застучало в висках, а у Слима Хокинса по спине пробежали мурашки.

      – Решил остановиться и заправиться, как написано на вывеске.

      – Ты мне заплатишь, – пригрозил Луис, но голос его дрогнул.

      Под стойкой лежал дробовик, но, чтобы достать его, пришлось бы подойти ближе к альбиносу, и что-то подсказывало бармену, что делать этого не следует.

      – Никто не просил тебя останавливаться, белобрысый! – Рэй Коуп набрался смелости и двинулся в обход бильярдного стола к альбиносу. – Придурки-байкеры нам здесь ни к чему!

      – Сами говномесы мне тоже не нравятся.

      Альбинос сказал это спокойно, почти небрежно, словно речь шла о неприятном суховатом привкусе пива «Лоун стар», но волна напряжения мгновенно облетела комнату. Бобби Хейзелтон выпучил глаза от ярости, под мышками расплылись пятна пота. Альбинос начал медленно расстегивать куртку.

      – Что ты сказал, придурок? – прошипел Бобби.

      Альбинос с безразличным видом шепнул:

      – Говно… месы.

      – Ах ты, сукин сын! – прокричал Бобби и бросился на мотоциклиста с кулаками.

      Но в следующий миг куртка альбиноса распахнулась. Дальше были жуткий грохот, шквал голубого дыма и огромная дыра на месте правого глаза Бобби Хейзелтона. Он завопил и схватился обеими руками за лицо, но пуля с плоской головкой уже разнесла ему затылок, обсыпав окружающих осколками его костей и забрызгав каплями мозга. Бобби завертелся перед покерным столом и рухнул на королей, джокеров и тузов, а ноги на полу продолжали дергаться, как будто покойник