Точка зрения. Дело № 36/4. Хрупкие кости. Милана Шторм

крови. И шерсти.

      Твари.

      Мэри замирает на миг, а потом расслабляется. Скорее всего, среди тех, с кем схлестнулись Джек и Капитан, были Твари, вот и все.

      Он подает ей руку и куда-то ведет.

      – Я украл экипаж, – весело говорит он. – Хорош полицейский, ничего не скажешь!

      Он как будто стал самим собой, но Мэри видела его несколько минут назад. Она понимает, что это всего лишь маска.

      Он надел ее недавно? Или носит ее всю свою жизнь?

      – Как Кира? – спрашивает Мэри, и Джек слегка сжимает ее локоть, не совладав с собой.

      – Плохо. Ее пичкали наркотиками и… – он обрывает себя. – Она вся в синяках.

      Мэри кажется, будто он хотел сказать что-то другое.

      Он подводит ее к экипажу, помогает устроиться на сидении, а сам устраивается на месте возницы.

      Они едут довольно долго, и Мэри пытается понять, куда. Каждый район, каждый квартал, каждый дом Рурка имеет свой особенный запах. Слепая рисующая надеется, что однажды сможет изучить город досконально, и ей не придется угадывать.

      Нет, она будет точно знать.

      Впрочем, она сразу понимает, куда Джек ее привозит. Опера. Здесь всегда пахнет по-особому. Лаком для дерева, пудрой и застиранными костюмами.

      А еще закулисными интригами, вдохновением и фальшивыми слезами.

      Сегодня, ко всему прочему, здесь пахнет кровью. Мэри кажется, что запах ржавчины въелся в одежду, осел на волосах и стал неотъемлемой частью мира.

      Или просто этого города.

      – Останься здесь, – командует Джек.

      Мэри выбирается из экипажа и терпеливо ждет, пока Джек возится с телами. Будь она зрячей, могла бы ему помочь, а так ей приходится просто принюхиваться.

      Она была права: среди противников Джека и Капитана действительно оказались Твари. Она слышит дух «мерцающего холода» и кого-то еще. Именно его запах въелся в Джека.

      – С кем ты дрался? – тихо интересуется Мэри, когда он, закончив, с трудом закрывает дверь, снова садится на место возницы и помогает ей расположиться рядом с собой.

      – Ты о чем? – рассеянно спрашивает Джек, разбираясь с поводьями.

      Она как будто действительно видит, как он недовольно скалится, распутывая их. А еще – она понимает, что за время драки запах не осел бы так равномерно.

      Начинает кружиться голова. Этого не может быть! Не может. Она не могла быть до такой степени слепа столько времени! И Томас – тоже!

      – Ты ведь дрался с Тварью, да? – снова спрашивает она, когда экипаж, наконец, трогается с места.

      Город спит, и тишину нарушает только цоканье подков по мостовой.

      – Да, – коротко отвечает Джек.

      Он – сгусток тьмы. А ведь всех остальных Мэри видит без преград. Но этого не может быть, правда?

      – Что это была за Тварь?

      Джек долго молчит, и Мэри пытается разглядеть в нем хоть что-нибудь. Нет. Он снова совершенно пуст. Кажется, когда он явился к ней, просто забыл…

      Забыл закрыться.

      Становится тяжело дышать.

      – Брось, Мэри, – после длительного молчания