Царица поверженная. Маргарет Джордж

чтобы это не загубило местное виноделие, мы облагаем их пошлиной в треть стоимости.

      – Однако при твоем дворе, – заметил Антоний, – греческие вина льются рекой.

      – Конечно. А почему бы и нет? Получаемый доход мы используем и на то, чтобы себя побаловать. Зачем лишаться удовольствий?

      – Это верно.

      – Кстати, – промолвил Эпафродит, – за стеной находится винный склад. Там собраны лучшие наши вина из Дельты. Пойдем взглянем.

      Мы прошли в соседнее хранилище.

      – Конечно, – продолжил иудей, – вина с Лесбоса или Хиоса превосходят наши. Но и здешние – например, вот это – весьма недурны. Мареотийское белое отличается особой сладостью.

      Мы шли вдоль длинных рядов амфор, и Антоний взирал на них как завороженный.

      – Сорта вин легко различить по печатям на горлышках. Вот фениотийское: бледно-желтого цвета, густое, тягучее. Его хорошо пить, смешивая с чистой водой.

      – Но в первую очередь тебе следует обратить внимание на то, как поставлено у нас казначейское дело, – сказала я Антонию. – Издать указ о сборе податей или пошлин может любой правитель, это немудрено. Добиться того, чтобы все положенные деньги доходили до казны, куда сложнее. Впрочем, ты и сам, наверное, понимаешь.

      – Еще как, – со вздохом подтвердил Антоний. – Признаюсь, здесь мне пришлось столкнуться с немалыми трудностями.

      Собственно говоря, он и на Восток прибыл прежде всего для того, чтобы собрать денег и расплатиться за последнюю войну. Сбор шел трудно.

      – Может, у тебя есть секрет…

      – Секрет – в регулярных переписях. Мы стараемся проводить их ежегодно, в крайнем случае раз в два года.

      – О боги! – Антоний снова вздохнул. – И как тебе это удается?

      – Прежде всего мы стараемся не воевать. Для успешного ведения хозяйства желателен мир.

      – Верная мысль, – одобрительно промолвил Антоний. – Хорошо, что в Риме удалось покончить с гражданскими войнами.

      Мне утверждение показалось спорным, но возражать я не стала. Если обсуждать эту тему, то с глазу на глаз.

      – Хорошо, если так, – сказала я. – А сейчас отправимся в зернохранилище.

      Снаружи нас ждала колесница, еще одну подогнали для Эпафродита. Указывая дорогу, он двинулся впереди, выехал с припортовой территории и свернул к той части города, что прилегала к внутренней гавани, питаемой каналом. Большая часть хлебной продукции прибывала через озеро Мареотис и нильский канал. В устье проходившего через весь город канала корабли разгружались, и там же неподалеку находились зернохранилища – как александрийский вариант пирамид.

      Эпафродит остановил колесницу перед самым большим зернохранилищем, сложенным из известняка. У массивных железных дверей, запертых изнутри на тяжелые засовы, стояли двое стражников в доспехах. Караульные подали знак хранителю, изнутри донесся звук соскользнувшего засова, и двери медленно распахнулись.

      Благодаря проникавшим сквозь окна солнечным лучам в помещении мерцала золотистая