Вырай. Триединство. Екатерина Боровикова

так, словно её прокрутили в мясорубке. Поэтому, когда их разделили, она даже испытала что-то вроде облегчения – больше не нужно было бодриться, делать вид, что ситуация под контролем, а плен – временное и досадное недоразумение, с которым ничего не стоит разобраться. К физической слабости добавилось ужасающее чувство вины перед спутниками – ведь именно её навязчивое желание собрать артефакт воедино привело к такой беде.

      Сидя в трясущемся пикапе, Марина решила для себя, что если Максим и Слава погибнут, она никогда не вернётся в Приречье, потому что не сможет смотреть в глаза близким людям.

      А ещё мучала пустота. Нежное, мягкое, обволакивающее чувство доверия и единства исчезло вместе с Древом, оставив после себя саднящую рану в душе. Это не было каким-то «синдромом сверхъестественной отмены». Марина всего лишь ощущала, что дорогой и верный друг исчез.

      Но кое-что всё же осталось: та тоненькая ниточка, что протянулась между ней и артефактом ещё осенью, когда была найдена первая часть. Благодаря ей ведьма даже сейчас, без доступа к своим способностям, могла сказать, где Древо. Душа рвалась в разные стороны – в центр поселения и куда-то за нежилые кварталы, где, как думалось Марине, бродил кузен.

      Меховая муфта очень раздражала. Не только своей способностью блокировки колдовства, но и тем, что рукам в ней было жарко. Ведьма осторожно пошевелила пальцами, и командующий сразу же отреагировал:

      – Не смей! Сиди тихо.

      Это был единственный раз, когда он к ней обратился. До этого, да и после тоже, он демонстративно игнорировал пленницу. Но глаз не спускал, словно она была ценным неодушевлённым грузом. Он уже пришёл в себя, и лишь глубокие морщины вокруг глаз да абсолютно седая щетина на щеках напоминали о произошедшем. Марина готова была поклясться, что до превращения во «временного ведьмака» мужчина выглядел гораздо моложе.

      Остался позади парк и жилые кварталы. По мосту, по которому туда-сюда сновали машины с вооружёнными людьми, цистерны с водой, рефрижераторы и грузовички с овощами, пересекли реку. Над островом пикап притормозил и въехал на широкую металлическую платформу. Оказалось, просто так спуститься вниз было нельзя, видимо, где-то был ещё один мост, скрытый туманом, так что местные озаботились постройкой подъёмного механизма.

      Пока грузовая платформа, ужасающе скрипя и раскачиваясь, опускалась на сушу, Марина упивалась ощущением того, что осколок Древа где-то совсем рядом.

* * *

      Каждый свободный клочок земли занимали грядки, за которыми ухаживали люди в оранжевых жилетах. Такие же работяги подметали улицы и мыли окна в жилых домах. Марина не увидела на острове ни одной палатки, ни одного вагончика – местная элита обитала за крепкими стенами зданий, построенных до Катастрофы. Вообще, ведьма не могла отделаться от ощущения, что она попала в прошлое, настолько всё выглядело мирно, аккуратно и «зажиточно». Остров не шёл ни в какое сравнение с территорией, оставшейся за мостом, будто конец света сюда не добрался.

      Пикап бодро прокатился по узким улочкам