Трое из Леса возвращаются. Меч Томаса. Юрий Никитин

мокрое лицо локтем, Олег крикнул капитану в ответ:

      – Бог, говоришь?

      Улыбка капитана заиграла злобной радостью сильнее, он кивнул, Олег, скользя ногами по мокрым доскам ухватился за бортовой канат и двинулся к носу корабля.

      Из-за спины сквозь рев стихии донесся крик капитана:

      – Эй! Куда! На нос нельзя!

      Олег продолжал пробираться к только ему понятной цели.

      – Стой… – снова донеслось от капитана Патрика. – Там опасно…

      Олег прохрипел себе яростно:

      – Везде опасно. Да от вас разве отбрыкаешься…

      Мощная волна обрушилась на палубу и смыла пару деревянных коробов, один из матросов, которого Олег секунду назад видел, тоже куда-то делся. Сам волхв держится за канат так крепко, что даже Ящер не оторвет. Но так пробираться к носу долго, потому, схватив конец каната рядом с мачтой, Олег пронесся на нем над палубой и спрыгнул на самый нос.

      Качает здесь с такой мощью, что вся галеонная фигура в виде женщины время от времени целиком уходит под воду. Море вокруг бурлит, хищные водовороты и волны раскрывают черные пасти, норовя проглотить хлипкое судно. Олег убрал с глаз мокрые волосы и бросил опасливый взгляд в бездонную черноту моря, оказаться в ней и в спокойное время неприятно – кровожадные рыбы в его глубине не дремлют. А в такую погоду самое то быть на берегу. Но время не ждет, а после попытки отравления совсем ясно – дело важное и Меч надо найти. Желательно раньше тех, кто послал Шарлотту.

      Олег ухватил край бортового каната и обвязал его вокруг пояса, если смоет – сможет выбраться, и прокричал во тьму моря:

      – Назовись мне и я тебе назовусь!

      Море зарокотало утробно, словно гигантское глубинное чудовище, заворочалось и стало подниматься к поверхности. В небе блеснула кривая молния, загремело, словно раскалывается на части, а в грудь Олегу ударил ветер, пришлось ухватиться за борт. Море продолжало кипеть, ужасающий рокот звенел в ушах, совсем рядом с судном вода забурлила и начала подниматься столбом, рассыпаясь брызгами и пеной. Голос, который раздался будто бы отовсюду, сотряс внутренности, воздух задрожал, Олег поморщился.

      – Кто ты, недостойный криль, посмевший заговорить со мной так дерзко? – прогудело над морем.

      – Скромный пастор, которого оторвали от глубоких раздумий, – отозвался Олег.

      – Мне не ведомо, что за пастор! Говори с богом как положено!

      В лицо Олега ударила соленая вода, он отплевался и сообщил:

      – Пастор вроде волхва, только волосы остригает. Но я не остригаю, с ними теплей.

      Столб воды перед Олегом все рос и ширился, пока из него не выступила громадная фигура, целиком сотканная из воды. Руки как стволы дубов, перетянуты тугими мышцами и сверкают чешуей, борода и волосы из пены вздымаются на волнах, лицо грозное, глаза – как два провала в морском дне. В одной руке чарка, в другой – острога о пяти зубьях. Но мелькнуло в облике божества что-то смутно знакомое.

      Об этом боге Олег слышал, возможно, видел, когда поднимались по великому Дереву с Мраком и Таргитаем.