Navium Tirocinium. alex lynx

Франции при Сент-Жерменском дворе. Спасается от англичан и от своего народа! Ещё пару тройку лет и Мария Стюарт станет женой дофина, а потом и французской королевой. А наша страна превратиться в провинцию Франции, она и сейчас наводнена её войсками… или погрузится в пучину религиозных раздоров!

      Лазариус рассудил, что куда благоразумней будет не выходить из своего убежища, нежели дать понять высоким сановникам, что простой монах знает, по крайней мере, про недоброжелательное расположение главы клана Гамильтонов к Стюартам и маленькой королеве. Однако, ежели бы у старца хватило духу предстать перед высшими сановниками в этот миг и смиренно испросить прощения за невольно подслушанные несколько малозначащих фраз, то этого бы повествования не было вовсе, ибо, как оказалось в дальнейшем, то был наиважнейший момент, предопределивший судьбы как главных героев нашего рассказа так и многих других известных и безызвестных истории людей. Сказать по правде, лучше было бы старому монаху всё же появиться перед братьями в тот момент, нежели стать невольным свидетелем того, что было сказано далее, ибо тогда не случилось бы многих несчастий. Но, увы, порой малозначащие поступки неизвестных людей влияют на исторические события больше, чем действия сильных мира сего.

      – Помилуй бог! – воскликнул примас. – Не стоит так неблагодарно забывать, Джеймс, за что ты удостоился титула герцога Шательро и земельных владений во Франции от короля этой страны, – напомнил брату архиепископ Сент-Эндрюс. – За то ведь, что успешно договорился с ним об этом браке!

      – Ну, знаешь ли, то было так-таки политическое решение. Как-никак Франция завсегда была нашим верным союзником в извечной борьбе с южным соседом. И кабы не этот мудрый шаг, англичане продолжали бы всеми средствами домогаться Марии для своего юного короля … а в приданое ей всего её королевства. Согласись, что тогда нам не нужна была новая война с Англией, которую мы хотели избежать, но к несчастью не смогли этого сделать, – слова регента звучали убедительно и с ними трудно было не согласиться.

      – Ну что ж, может ты и прав. В то время ты поступил верно – к выгоде Шотландии … впрочем, и своей тоже. Однако же, лучше уж пусть Мария будет суженой католического принца Франциска, чем протестантского короля Эдварда. И всё-таки, чем тебя ныне перестал устраивать этот союз, который, по мнению шотландского духовенства, укрепит пошатнувшиеся под напором урагана демонической ереси – кою эти нечестивцы зовут протестантизмом, – устои католической веры и нашу правоверную святую церковь?

      – Укрепит, защитит… – красивые фразы, да и только, мой любезный Джон. Время-то бежит, да-да. За четыре года в стране много что переменилось. И прежде всего это… – как бы тебе сказать, – словом, реформистские идеи приобрели уже очень большое влияние среди шотландской знати и даже среди черни.

      – Как! Ты называешь богоотступническую ересь реформистскими идеями?! – гневно воскликнул архиепископ.

      – Тише, тише, не воспаляй