Вастум. Анна Мезенцева

от пламени подальше. Распределив между собой отсеки, четверо отправились собирать огнетушители, распределённые по всем помещениям корабля. С каждой минутой становилось жарче. Лёгкие комбинезоны, предназначенные для работы на борту, с охлаждением не справлялись. У Маленькой по лицу стекал пот, мокрые кудряшки липли ко лбу. Забавный был лишён этого способа терморегуляции, но его организм перерабатывал избыточное тепло в энергию и пока вытягивал дополнительную нагрузку.

      Когда он вернулся в грузовой отсек, прихватив сразу два баллона, Шустрый разбирал обшивку – огонь проник внутрь стены. Обнажились связки кабелей с повреждённой изоляцией, поплывший алюминиевый кожух, какие-то накладки из вязкой резины. Пока страдали самые легкоплавкие материалы, но, если температура продолжит расти, очередь дойдёт и до корпуса корабля. Толщина оболочки – два миллиметра. Забавный прочёл об этом раньше, чем увидел тренажёр. На экране цифры воспринимались нормально. На деле он долго не мог поверить, что вот эта тоненькая перегородка, сравнимая с донышком термоса, и будет всем, что отделяет его от смерти. Пробей её – и давление внутри корабля упадёт. Без давления азот, растворённый в тканях, превратится в газ, а во рту закипит слюна.

      – Осторожно, по этой трубе течёт охлаждающая жидкость. Не повреди!

      Умный придержал Шустрого за локоть, указывая на невзрачную трубу, проложенную вдоль стен. Достаточно одного скола, малейшей трещины, и оттуда начнёт просачиваться бесцветная и лишённая запаха отрава. Быть может, неслучайно им сегодня рассказывали про иприт?

      Отправленный в безопасное место экипаж заорал на разные голоса, заколотил в герметичную переборку.

      – Тихий и Шустрый, продолжайте тушить! – скомандовал Умный, а сам рванул назад, со всей возможной скоростью перелетая от скобы к скобе. Но его опередила Верная, изящной змейкой скользнувшая в коридор.

      Когда Забавный добрался до передней части корабля, в бытовом отсеке больше не кричали. Умный разбирался с заклинившей автоматикой, Верная пыталась вручную открыть люк. Затвор был раскалён – вместо перчаток на её руках повисли оплавленные лохмотья, кожа начала облезать, кровь спеклась в коричневую корку. Забавный хотел помочь, но коридор спроектировали таким узким, что третьему было не подлезть. Он спросил:

      – Остановят ли эксперимент, если риск для людей станет слишком высок?

      Никто не ответил. Верная налегла на кремальеру с отчаянной силой, до треска в костях. И затвор провернулся, на полкорпуса приотворяя дверь. Пришлось ухватиться за поручни, сопротивляясь обратной тяге – внутри бушевал огонь. Сплошная рыже-красная стена, пышущая жаром.

      – Не надо! – крикнул Забавный, пытаясь поймать Верную за обожжённую руку.

      Но она уклонилась и бросилась в отсек. За долю секунды сгорели чудесные длинные волосы, почернела и съёжилась кожа на голове. Живой факел исчез из виду, растворившись в слепящем свете. Тоненько подвывая, заплакала Маленькая. Слёзы не катились по щекам, а собирались в