Ледяная колдунья. Александра Пушкина

ты не знал, что Вит хотела вызвать взрослого?

      Никонов смутился:

      – Догадывался. Но со взрослыми неинтересно.

      Ане показалось, что он лукавит, но уцепиться было не за что. И она просто спросила ещё раз:

      – Так что про зеркало? Вит хочет, чтобы я пешком шла по лесам… Три дня, Саш! Ты вот ходил куда-то три дня пешком? А потом в каком-то городе искала каких-то проводников-моряков. А я домой хочу, понимаешь?

      Сашка замялся, глянул на неё исподлобья:

      – Я бы сам пошёл… Надоело здесь до чёртиков! А через зеркало я тебя отправить не могу, – он пожал плечами. – Это всё ма… Вит. Она портал открывала. Я только позвал.

      – Погоди! – Аня пыталась уцепиться хоть за какую-то соломинку. – Но ты же что-то сделал, чтобы мы сюда прошли!

      Сашка хмыкнул:

      – Во-первых, это граница Нордлига, дальше я не могу, а во-вторых, мы с тобой здесь не по-настоящему. – Он провёл рукой по корявому сосновому стволу. Рука прошла сквозь кору и древесину, не встретив сопротивления. – Видишь?

      Аня сама попробовала провести ладонью по верхушкам кустов брусники – и ничего не почувствовала.

      – Но я же чувствую запахи и землю под ногами!

      – Это вроде иллюзии. Земля под ногами у тебя и так есть. А запах, наверное, зеркалу сгенерить проще, чем твёрдые объекты.

      – Тоже мне программист! – не удержалась Аня от подколки. – Это ты так гулять выходишь?

      – Не совсем. Это так… вроде телика или приставки. Ты как бы тут – и как бы нет. А гулять я в Нордлиге хожу. Я ж говорил – на санках оборотней пугать всяких.

      – Кого?! – Аня округлила глаза.

      – Да ты не бойся! Я их одним левым мизинцем.

      – Ага! Великий маг, – Аню кольнула зависть. Сколько же она перечитала всяких книг про магию и другие миры! Но вот Никонов почему-то умеет колдовать, а она нет, да ещё и придётся пешком куда-то тащиться.

      Но она тут же одёрнула себя. Она-то, в отличие от Сашки, жива. Вроде бы.

      – Сама смотри! – Сашка подмигнул с видом бывалого фокусника, достал из кармана ледяной – а может, просто стеклянный – свисток, чем-то похожий на маленькую дудочку, и подул в него.

      Вместо свиста послышалась довольно красивая мелодия высокой тональности. Её переливы, словно волны, то поднимались к заснеженным пикам, то опадали к ногам ребят. Аня, которая пыталась подавить в себе злость и обиду на Никонова, вдруг почувствовала, что мышцы расслабляются, а тугой клубок неприятных чувств где-то между рёбер сам собой распускается на тонкие рваные нити, утекая вслед за мелодией.

      Когда Сашка опустил свисток, пару минут ничего не происходило, а затем кусты едва шелохнулись, и на прогалину к ребятам вынырнул снежный барс. Пальцы онемели, а по рукам пробежал озноб. Хорошо, что Аня вовремя вспомнила, что барс не сможет причинить им вреда.

      – Но они же вроде в горах живут, – удивилась она.

      – В предгорьях, – блеснул знаниями Никонов. – Этот свисток нойта сделала. Магией. Он заставляет