Сказки темного города. Паутина 2. Мертвый волк. Наталиса Ларий

строго так посмотрела на меня, затем проговорила недовольным тоном:

      – Такое даже я не одобряю, Марисанта.

      – Знаю. Но я осторожна всегда. Правда. Да и делала так пару раз, не более. Не говори отцу только, пожалуйста. А то запрет в особняке до конца жизни, – добавила тихо, уже жалея о том, что сказала об этом ей, ведь она хоть и была свободных нравов, но за мою репутацию явно боялась.

      – Хорошо, не скажу. Но только ты должна обещать мне, что с наступлением темноты из дома без присмотра ни ногой. Мало ли что может случиться. Время неспокойное. Зачем дразнить судьбу? Да и за отцом не следи. Он мужчина, Марисанта. Где он пропадает ночами, тебе знать того не надобно.

      – Да знаю, – я виновато опустила голову. – Просто мама плачет всегда по вечерам. Поэтому я и хотела узнать, куда он ходит. А потом, как поняла, то…, – шмыгнула носом, теребя край пояса. – Она красивее мамы? – посмотрела из-подо лба на Тириз.

      – Кто? – она удивленно изогнула брови.

      – Ну она, женщина, к которой ходит мой отец. Я видела, как он подавал руку какой-то даме невысокого роста, когда она выходила из черной кареты. Не разглядела ее только толком. На ее голову был наброшен капюшон с меховой оторочкой.

      Тетка откинулась на спинку стула и, тарабаня по столу пальцами, проговорила после непродолжительного молчания:

      – Можно я не буду отвечать на этот вопрос?

      – Почему? – враз ощетинилась я.

      – Потому, что ты его дочь. А говорить ребенку о любовницах его отца – это кощунство.

      – Но…

      – Нет, – она резко оборвала меня. – Такой жизнью живет львиная доля мужчин, Марисанта. И от моего ответа тебе легче не станет. Красивей она твоей матери или нет – это роли не играет, если ты хочешь понять, почему отец твой предпочел кого-то ей. Это его выбор, его грех и не стоит тебе копаться в том, чего тебе лучше не знать, – она замолчала и недовольно свела брови.

      – И это ведь не театр. То место, где ты выступаешь. Так ведь? Это скорее бордель? – подумав, я все-таки задала вопрос. – И бордель твой. Поэтому он называется «Renascentia». Возрождение. Как дань твоей магии исцеления. И поэтому никто из семьи не общается с тобой. Потому, что ты отнюдь не актриса. Так? Слуги не зря судачат. Скажи мне правду. Я уже не маленькая.

      Тириз, помедлив, встала из-за стола и подошла к окну. Обняв себя руками, она устремила взгляд на улицу и наконец, после продолжительного молчания, проговорила:

      – Много лет назад я была очень похожа на тебя. Не слушала родителей, дерзила, перечила, поступала так, как считала нужным. В отличие от твоей матери, которая всегда была образцом кротости и послушания. Глупая кроткая овечка. Она как на закланье шла под венец с мужчиной, для которого была лишь выгодной партией и не более того. Прости, Марисанта, но твой отец относится к тем мужчинам, которые любят лишь себя, – она бросила на меня беглый, грустный взгляд. – Не в силах смотреть на все это, в день их свадьбы я сбежала из дома и в итоге оказалась на землях лугару, где познакомилась с мужчиной. Взрослый, опытный, властный. Он казался