Норвежская сага. Гера. Анатолий Хвойницкий

языки пламени охватили поленья дров. Сейчас главное согреть это озябшее тельце. Огонь медленно разгорался, дым стелился по земляному полу, но подброшенные в очаг сухие ветви заставили языки пламени устремиться вверх.

      И в этот момент ребёнок… затих, его крик оборвался. Вендела на мгновение замерла. «Нет! Нет!..» ударило в голову. Она развернула сукно, ребёнок не шевелился. Впервые в жизни колдунья растерялась, она в бессилии опустилась на землю и отрешённым взглядом уставилась на безжизненное тело девочки.

      Развернув тряпку полностью, она увидела ожерелье. Изящное и дорогое украшение: изумрудный камень, взятый в кольца двух золотых змей. И это на золотой массивной цепи. «Кто же ты, дитя? Злым умыслом в лесу или спасение то? Кто из богов тебя хранит?» Много вопросов в голове Венделы.

      А огонь тем временем разгорался, его тепло быстро заполняло небольшое жилище. Эта волна тепла ударила в лицо женщине и как будто вывела её из забытья. Она вздрогнула и решительно поднялась. «Нет, Хель, ты ещё не победила!..» Вендела положила ребёнка ближе к огню, метнулась к полкам в углу хижины, схватила глиняный сосуд и сорвала с него пробку. Смочила руки тёмной вязкой жидкостью и вернулась к очагу.

      Несколько секунд она растирала безжизненное тело ребёнка, потом бросила в огонь пучок сухой травы. Через секунду воздух в хижине наполнился странным запахом. Это «Трава жизни», жирянка, наполнила воздух жизнью. Вендела, стоя на коленях, медленно подняла руки вверх и стала методично раскачиваться из стороны в сторону: то тихо шепча слова, то завывая тонким голосом. Взгляд безумных глаз был устремлён вверх, где через узкое круглое отверстие в крыше выходил из хижины чёрный дым.

      Прошло несколько минут, неожиданно из груди колдуньи вырвался стон, и она в изнеможении рухнула на землю. Через несколько секунд наступившую тишину разорвал тонкий детский крик и девочка… заплакала.

      Прошли не менее десяти минут, прежде чем Вендела пришла в себя, всё это время ребёнок надрывно требовал внимания. Она осторожно взяла девочку на руки, укутала в белую чистую ткань и всунула ей в рот смоченную в какой-то жидкости тряпочку. Ребёнок замолчал, а ещё через минуту он засопел во сне.

      Вендела, шатаясь, с трудом вышла из хижины, прошла к ручью, протекавшему в десяти метрах от жилища колдуньи, и устроилась у большого камня у самой воды. Огромная ветка старой ели укрыла её от посторонних глаз, хотя кто её мог потревожить в этой глуши. Разве что старый ворон, который сидел на ветке низкорослой кривой берёзы на противоположном берегу ручья.

      Но он как будто понимал, что этому человеку сейчас не до него. Он долго уже жил в этом лесу, жил, когда ещё здесь не было этой женщины. Теперь они жили рядом и не мешали один другому, и даже привыкли друг к другу.

      А старая Вендела действительно была далеко от этого места и этого времени. Давно всё было, много лет тому назад она поселилась здесь. В памяти детство эпизодами всплывало. Лица родителей расплывались в сознании, она уже их почти и не помнила. Слаживались лишь отдельные картинки.

      Помнила,