Огонёк – Книга первая. Юрий Алексеевич Холькин

слышал раньше. Было такое ощущение, словно я прожил несколько десятков жизней, пока блуждал во снах. Мне кажется, что приходилось несколько раз умирать и рождаться заново. Но всё рано или поздно кончается, вот и моя очередная жизнь в царстве снов неожиданно оборвалась. Меня крайне бесцеремонно разбудили, хотя понять это получилось далеко не сразу. До меня долго доходило всё рассказанное лечащим врачом и моими родителями. Меня привели в чувство, вытащив из медикаментозной комы, но ходить, пока было строжайше запрещено, как в прочем и сидеть. Хотя, я думаю, что и не смог бы этого сделать без посторонней помощи. Всё, что было в моей власти это лежать, создавая минимум движений.

      – Олег дорогой, ты помнишь, что с тобой случилось? – мама сидела рядом с кроватью и нежно гладила мою руку облепленную кучей разноцветных проводов – Ответь нам, кто на тебя напал?

      – Нет мам. Я ничего не помню. Последнее, что получается вспомнить – это как встретил Джо в лагере во время ночной прогулки – говорить маме правду я не хотел. Да и не знал я, что говорить, если честно, хоть и помнил всё до самой мельчайшей детали.

      На родителей было страшно смотреть, с момента нашей последней встречи они постарели на добрый десяток лет.

      – Джо тебя и нашёл. Он первым прибежал на твой крик, но никого постороннего так и не было найдено. Полиция прочесала всю округу, только безрезультатно – отец всё такой же серьёзный, а седины и морщин заметно прибавилось.

      – Ты, знаешь, что с тобой здесь сделали?

      – Доктор говорил, но честно сказать я был не в состоянии понять, о чём речь.

      Отец посмотрел на маму и после того как она кивнула ему продолжил.

      – У тебя была раздавлена грудная клетка, как следствие сломаны все рёбра. Все до единого, со множеством открытых переломов. Большую часть из них пришлось удалять и ставить искусственные имплантаты. Хорошо, что сердце и лёгкие каким-то чудом практически не пострадали.

      Я бы не сказал, что эта новость сильно меня ошарашила, скорее оправдались зревшие предчувствия

      – Это всё, пап?

      – Да, Олег к счастью это всё. Сначала ты пробыл два месяца в коме, пока тебя вытаскивали врачи, а потом ещё три месяца в искусственной по настоянию специалистов. Ты точно ничего больше не помнишь?

      – Нет, в памяти остались только обрывки странных бредовых снов. Когда я уже смогу сидеть и ходить?

      – Через пару недель тебе должны разрешить садится, а потом мы отправим тебя в специальный госпиталь-пансионат в Австрии для дальнейшего восстановления.

      – Ты, не против, Олежек?– мама улыбалась всё той же такой родной улыбкой, но в глубине её глаз я видел затаённую боль, граничащую с отчаянием. «Неужели всё так плохо?»

      – Нет, Мам. Я понимаю, ведь так наверное надо. Как дела у Димы?

      – У Димы всё хорошо, сейчас он в университете сдаёт экзамены. Он приезжал, но ты тогда ещё спал. Дима тоже очень переживает за тебя. Он сразу же приедет к тебе в