Исход. Георгий Лопатин

так… а теперь самое трудное… отделить этот бубон от тела, чтобы он при этом не лопнул…

      Алексея подташнивало, пот лился со лба ручьями, ну и видно было не очень хорошо. Все-таки огонь в очаге и лучины – это не лампы, даже керосиновые.

      И хоть оперировал он первый раз в жизни, но вырезать бубон получилось на удивление удачно… словно по принципу: «дуракам везет». После чего, выдернув из головы женщины несколько волосков, зашил рану.

      Алексей все-таки не выдержал и блеванул.

      – Проклятье… Все видела? – прополоскав рот, обратился он к Матрене.

      Та не реагировала, глядя то на разрез, то на вырезанный бубон.

      Пришлось приводить ее в чувство легкой пощечиной.

      – Все поняла? Теперь давай ты с другой стороны… тут поменьше…

      – Нет Елисей! Я не стану! Нет!

      – Режь! Ну!!!

      Алексей буквально силой вложил нож в ее руки, что она даже отвела за спину.

      – Режь, твою мать!!! Это твой долг! Если не вырезать, то он умрет! Слышишь?! Умрет! И его смерть будет на твоей совести! Это твоя епитимья! Ты отказываешься ее выполнять?!

      – Нет!

      – Что «нет»?! Не будешь резать или не отказываешься выполнять епитимью?!

      Это несколько сбило истерику и Матрена взяла нож дрожащей рукой.

      – Успокойся… Давай начнем с простого – удаления язв. Тут все точно так же, только проще. Режь вот здесь, так и вот так, – показал Алексей щепкой, где надо резать. – Давай, ты сможешь. Это так же просто как резать мясо. Давай! Режь!!!

      Матрена дрожащей рукой поднесла нож к коже Остапа.

      – Ну!

      Нож вспорол кожу, потекла кровь.

      – Глубже! На ноготь в глубину!

      Кровь потекла обильнее, и Алексей полил водой, смывая ее.

      – Ну вот, другое дело… Теперь с другой стороны… убираем и зашиваем… Тут двух стежков хватит. Ну вот, видишь, ничего сложного…

      Матрена, бледная как мел попыталась улыбнуться в ответ, но получилось откровенно криво.

      – Давай еще, для закрепления материала вот эту язву удалим…

      Со второй язвой оказалось проще. Третью язву кромсала как заправский хирург. Пациент кстати, почти не доставлял неудобств.

      – А теперь бубон… – сказал Алексей, в очередной раз меняя лучины.

      Со «своим» бубоном успокоившаяся Матрена, словившая своеобразный эмоциональный дзен: исчезли слезы с соплями, стала собранной и какой-то отрешенной, справилась на удивление отлично. Можно сказать у нее открылся природный дар хирурга. С подчелюстными бубонами так же все получилось хорошо, они там еще были твердые, так что вырезать их оказалось проще простого, Алексей только голову пациенту держал крепко, чтобы не мотал ею туда-сюда.

      А вот с паховыми… там все обстояло плохо, большие, мягкие, того и гляди, сами лопнут, а что еще хуже, с неудобным доступом. Может еще пациент дернулся в самый ответственный момент и в общем порезали «мешок» и из него хлынул тошнотворной гной. Сблевал не только