VIP PR. Алексей Владимирович Июнин

имо это были опоздавшие или те, для кого автобусы не предназначались.

      Петр Степанович Шмюльц взглянул на свои электронные наручные часы и прибавил шагу, ударяя полиэтиленовым пакетом себе по ляжке. Если он не поторопится, то непременно опоздает на семь-восемь минут, а ему еще надо переодеваться. И если его шеф появиться в цеху хоть на минуту раньше него, то испортит гражданину Шмюльцу настроение на весь день. Его начальник – Игорь Валентинович Плотников – тип нервического склада характера и совершенно непредсказуемый, он приходит на работу когда ему заблагорассудиться, может и к восьми, а может и к обеду. Может и вовсе не появляться, а может прискакать даже ночью! Такое уже бывало и тогда одним махом увольняли человек по пять. Потому, что как раз в ночные смены рабочие предпочитают спать, пить спиртное, сидеть на лавочке с сигаретами, делать все что угодно, но только не работать. А у босса начиналась неадекватно агрессивная реакция на неработающих рабочих. Петр Шмюльц не знал, когда сегодня придет его босс, но на всякий случай старался не опоздать. Все из-за того, что проклятые переполненные маршрутки проносились мимо и он проторчал на своей остановке полчаса.

      – Здорово, Петро! – услышал он за спиной и обернулся. Его нагонял его коллега по цеху Санек Дачников, лихо шлепая по оставшейся от ночного дождя луже тяжелыми башмаками. – Что, на работу?

      Это был шуточный вопрос, потому, что и Шмюльц и Дачников работали вместе.

      – Опаздываем, – заметил Петр Степанович.

      – Да ладно тебе, – Дачников был совершенно не обеспокоен. – Зайдем в магазин?

      – Санек, времени нет.

      – Нет, – согласился Санек. – Но сигареты взять нужно.

      И они зашли в крохотный круглосуточный магазинчик «Слоненок». Не смотря на название, это был продуктовый магазинчик и стоял он как раз на дороге между конечной остановкой и предприятием «Пластдекор +», в котором работали Шмюльц и Дачников. В «Слоненке» отоваривались не только рабочие мясоптицекомбината, вонючего пивоваренного завода и производственного цеха «Пластдекор +», но и жители местных домов. Сигареты продавались в винно-водочном отделе, где почему-то людей было всегда больше, чем в отделе продуктовом. Шмюльц и Дачников встали в очередь и Санек принялся рассказывать о том, как он разругался со своей невестой. Шмюльц без смущений послушал бы эту историю и спокойно бы отстоял очередь, если бы времени было немного побольше. А сейчас он начинал нервничать и постоянно смотреть на часы.

      Прошла минута…

      – … а она мне говорит, что-бы я купил посудомоечную машину! – вещал тем временем Дачников, не замечая, что Шмюльц топчется так, словно, очень хочет по-маленькому. – Посудомоечную машину! Петро, ты знаешь сколько она стоит! Да хер она мне не щекотала! Пусть сама моет, а если ей что-то не нравиться, пусть сама и покупает за свои! Мне «элэм» синий. И зажигалку. – Это он обращался уже к продавщице.

      Прошла еще минута…

      – Петро, погоди, я еще пирожок возьму. – И они встали в другую очередь, теперь уже в продуктовый отдел. – А знаешь, чего она мне еще говорит? Что бы я муды чаще брил! Ей, видите ли, неприятно! Да хер она мне не щекотала! Мне че их каждый квартал, что ли брить! Мне пирожок! Вон тот! А он с чем? А вон тот с чем? Не, мне такие не нужны. Дайте тогда лучше вон ту херню. Это что? Творожник? Вот дайте мне творожник.

      Раз уж Шмюльц выстоял очередь, то тоже прикупил пару позавчерашних беляшей со страшным мясом. Зачем он их купил, он и сам не понял. Ну купил и купил, что ж теперь. Когда они вышли на улицу к ним присоединились еще трое коллег, которые тоже шли на работу. До начала работы оставалось чуть-чуть. Вообще, практически не оставалось. Шмюльц решительно опаздывал, а его коллеги даже и не думали спешить. Когда он намекнул на то, что не плохо было бы прибавить шагу его коллега по имени Гоша и по фамилии Лаймонайнен ответил, что им пох…

      – Плотников может сегодня прибежать рано, – сказал Шмюльц, имея в виду их общего главного босса. – Опять взбесится.

      – А может и не прибежать, – ответили ему.

      На проходной они опять задержались, чтобы пожать руку охраннику, затем, поднявшись на второй этаж принялись жать ладони всем, кто уже пришел. А пришла уже вся смена из десяти человек, не считая несколько человек уже вышли с суточной смены. Вообще-то по правилам работникам не разрешалось уходить с рабочего места до тех пор, пока не придут сменщики. Но это правило выполнялось только новенькими. Теснота в раздевалке (которая также была и комнатой для приема пищи) была невероятной, места за столом всем не хватало, пахло потом, куревом, кислым пивом и яичной лапшой. Но самое скверное в раздевалке было то, что в ней всегда в любое время года, днем и ночью, во все дни недели и даже после уборки на столе было очень грязно. ОЧЕНЬ ГРЯЗНО!

      Обычно Петр Шмюльц успевал утром выпить бокальчик кофе и потрещать с пацанами, но сегодня это отменялось. Времени на это нет. Он в скоростном режиме переоделся в свой старый, побелевший от пыли, рабочий комбинезон, провел руками по усам и побежал в цех. Цех от здания офиса (в котором также располагалась раздевалка) разделяли метров пятнадцать. И на этих метрах была как раз небольшая парковочка автомобилей