Никогда не будем вместе. Саня Сладкая

и единственное, что можно сделать, это остановиться на том, что есть, и не допустить ухудшения.

      Многие люди уверены, что дети, болеющие церебральным параличом – умственно отсталые. Но это совсем не так. У Витали острая память и он прекрасно и очень быстро рисует все, что увидит. Левая рука не функционирует и висит плетью, но это не мешает ему мастерски рисовать правой рукой.

      – Ты хороший, очень послушный мальчик.

      В который раз сказала я, зная, что Виталя обожает, когда его хвалят. К сожалению, его мать не всегда находит добрые слова и вечно пропадает на работе. У Кристины Олеговны свой, давно налаженный бизнес – она заведует сетью ресторанов и вынуждена постоянно разъезжать по объектам и контролировать работников, которые то и дело отбиваются от рук. С мужем она развелась пять лет назад, как раз тогда, когда у сына начались проблемы со здоровьем. Именно поэтому у меня и в мыслях нет как-то ее осуждать – Кристина Олеговна сильная женщина, которой удалось с достоинством справиться с тем, что на нее навалилось. А мужчины…они очень часто показывают свое истинное лицо, особенно, когда требуется поддержка и сильное плечо. Зазвонил телефон.

      – Да, Кристина Олеговна, все хорошо, не переживайте. Сейчас мы с Виталей перекусим, порисуем немного в планшете и выйдем на улицу. Сегодня прекрасная, солнечная погода.

      Кажется, она позвонила раз восемь за это утро, но все никак не может успокоиться. В последнее время Кристина Олеговна ведет себя очень странно, часто нервничает и кажется, пристрастилась к алкоголю. Все чаще я замечаю, как она приходит домой позже обычного, и, пошатывается, с глупой улыбкой разуваясь в коридоре.

      Но я не лезу не в свое дело. Главное, что она платит мне деньги, а я безукоризненно выполняю все свои обязанности.

      Через сорок минут мы, наконец-то, выбрались на улицу. На лавочке перед подъездом сидела Ирина Вячеславовна, соседка из третьей квартиры. Увидев нас с коляской, она закачала головой и зацокала языком:

      – Ох, бедняжка, все мечешься с ним, как с писаной торбой. Пацан-то совсем никакой, одна голова болтается. А у тебя жизнь идет, – Ирина Вячеславовна хитро прищурилась, – так сколько, говоришь, Кристинка тебе платит, а?

      Я молча улыбнулась в ответ и прошла мимо. К высказываниям соседки я давно привыкла и уже не обращала внимания. Не все могут вести себя адекватно, когда видят больного ребенка, но почему-то хуже всего ведут себя бабушки у подъездов.

      – Мочишь? Молчи, молчи. – Донеслось до меня ворчливое брюзжание, – небось, каждый день благодаришь Бога, что у тебя своих детей нет, кто знает, вдруг достался бы такой же. Эх, живут же подобные, только время зря крадут.

      Я торопливо катила коляску вперед, чувствуя, что «закипаю». Вот же старая мымра, язык без костей!

      – Не слушай ее, Виталя. Эта бабушка совсем старая, не понимает, что говорит.

      Конечно, Виталик ничего не ответил, но я знала, что он все слышит и понимает. Мы прошли в парк и остановились возле небольшого фонтана. Теперь можно спокойно посидеть и