Три мушкетера. Александр Дюма

человека в амбразуре окна, где они только что беседовали, он уселся за стол, чтобы написать обещанное письмо. Д’Артаньян в это время, ничем не занятый, выбивал по стеклу какой-то марш, наблюдая за мушкетерами, которые один за другим покидали дом, и провожая их взглядом до самого поворота улицы.

      Господин де Тревиль, написав письмо, запечатал его, встал и направился к молодому человеку, чтобы вручить ему конверт. Но в то самое мгновение, когда д’Артаньян протянул руку за письмом, де Тревиль с удивлением увидел, как юноша внезапно вздрогнул и, вспыхнув от гнева, бросился из кабинета с яростным криком:

      – Нет, тысяча чертей! На этот раз ты от меня не уйдешь!

      – Кто? Кто? – спросил де Тревиль.

      – Он, похититель! – ответил на ходу д’Артаньян. – Ах негодяй! – И с этими словами он исчез за дверью.

      – Сумасшедший! – пробормотал де Тревиль. – Если только… – медленно добавил он, – это не уловка, чтобы удрать, раз он понял, что подвох не удался.

      IV

      Плечо Атоса, перевязь Портоса и платок Арамиса

      Д’Артаньян как бешеный в три скачка промчался через приемную и выбежал на площадку лестницы, по которой собирался спуститься опрометью, как вдруг с разбегу столкнулся с мушкетером, выходившим от г-на де Тревиля через боковую дверь. Мушкетер закричал или, вернее, взвыл от боли.

      – Простите меня… – произнес д’Артаньян, намереваясь продолжать свой путь, – простите меня, но я спешу.

      Не успел он спуститься до следующей площадки, как железная рука ухватила его за перевязь и остановила на ходу.

      – Вы спешите, – воскликнул мушкетер, побледневший как мертвец, – и под этим предлогом наскакиваете на меня, говорите «простите» и считаете дело исчерпанным? Не совсем так, молодой человек. Не вообразили ли вы, что если господин де Тревиль сегодня резко говорил с нами, то это дает вам право обращаться с нами пренебрежительно? Ошибаетесь, молодой человек. Вы не господин де Тревиль.

      – Поверьте мне… – отвечал д’Артаньян, узнав Атоса, возвращавшегося к себе после перевязки, – поверьте мне, я сделал это нечаянно, и, сделав это нечаянно, я сказал: «Простите меня». По-моему, этого достаточно. А сейчас я повторяю вам – и это, пожалуй, лишнее, – что я спешу, очень спешу. Поэтому прошу вас: отпустите меня, не задерживайте.

      – Сударь, – сказал Атос, выпуская из рук перевязь, – вы невежа. Сразу видно, что вы приехали издалека.

      Д’Артаньян уже успел шагнуть вниз через три ступеньки, но слова Атоса заставили его остановиться.

      – Тысяча чертей, сударь! – проговорил он. – Хоть я и приехал издалека, но не вам учить меня хорошим манерам, предупреждаю вас.

      – Кто знает! – сказал Атос.

      – Ах, если б я не так спешил, – воскликнул д’Артаньян, – и если б я не гнался за одним человеком…

      – Так вот, господин Торопыга, меня вы найдете, не гоняясь за мной, слышите?

      – Где именно, не угодно ли сказать?

      – Подле монастыря Дешо.

      – В котором