Предначертанные. Анастасия Пименова

всех: и детей, и женщин, и мужчин. Им неважно, кто перед ними.

      – Застрелишь меня?

      Он делает несколько шагов в мою сторону.

      – Стой на месте! – мой голос тоже дрожит.

      – Ты же Кьяра, верно? Дочь Джулиана, – я никак не реагирую, хотя он прав, – твой отец хороший страж. Хочешь стать, как он? Тогда ты знаешь, что должен делать хороший страж. Беспрекословно исполнять приказы. Ты слышала приказ. Стреляй.

      Он ненормальный.

      Я сжала пистолет с такой силой, что костяшки пальцев даже побелели.

      – Почему вы присоединились к ним? – решила, что лучшем решением будет потянуть время.

      – Из тебя действительно выйдет хороший страж, – усмехнулся Листэр и подошел ко мне так, что дуло пистолета уперлось ему в грудь. – Твой выбор, Кьяра?

      Хоть я и не являюсь ещё полноценным стражем, но приказы распространяются на всех. Задержать у меня его не выйдет, потому что силы тут колоссально не равны. Единственное, что мне остается – это застрелить его. Так должен поступить страж. Всегда следовать приказу.

      Я смотрю в глаза Листэру и ничего в них не могу прочитать. Они не выражают никаких эмоций. Что он видит в моих? Страх, смятение или нечто другое?

      Я опустила пистолет.

      – Интересный выбор, – с легкой улыбкой отозвался он, а после посмотрел куда-то мне за спину, – ты все достал, что нам нужно?

      – Да, – голос парня прозвучал где-то в десяти метрах позади меня, – Кори с остальными уже ждет нас.

      – Тогда нам пора, брат.

      Каждый дюйм моего тела напряжен. Я продолжаю сжимать опущенный пистолет, не оглядываясь на Гидеона.

      – Помни, Кьяра, что у тебя всегда есть выбор, – сказал Листэр, а после развернулся и скрылся там, откуда вышел.

      Гидеон прошел мимо меня. Я различила его черные короткие волосы и браслет на руке.

      Он зачем-то остановился в последний момент прежде, чем скрыться, но не обернулся.

      – Всё, что они говорят – ложь, – сказал он, так и не оглянувшись, а после ушел.

      Я практически сразу рухнула на пол, уже не в силах сдерживать дрожь.

      Мои глаза отыскали камеры, которые должны были записать то, как я их отпустила. За это меня… накажут.

      Я открыла глаза, наконец проснувшись.

      На часах только начало четвертого утра.

      Этот сон часто мне снится. Он является напоминанием моего поступка.

      Тогда камеры оказались отключены, поэтому то, что я сделала – никто этого не узнал. Меня даже не допрашивали. Когда вернулась Анна и отец, то я была уже без сознания, поэтому на больную девочку, которая упустила преступников, никто и ничего не подумал.

      Рик погиб в тот вечер. Листэр убил его. Но почему оставил живой меня? У него был такой же шанс застрелить меня. Я долго думала об этом и придумала самое логичное объяснение этому.

      Сзади был Гидеон, которого я сразу не заметила, поэтому в случае каких-то резких движений с моей стороной, то Листэр бы отдал ему приказ пристрелить меня.

      Братьев обвинили не просто к присоединению к отступникам, но и краже важной информации. Они сбежали не одни, а вместе