Кому принадлежишь ты?. Ванда Леваниди

Я все расскажу, но в другой раз, – кое-как удалось удержать свои эмоции.

      – Как скажешь. Зная твой характер – бессмысленно на тебя давить, – согласился он и улыбнулся.

      Эдмон – безумно привлекательный парень, внешностью напоминающий статуи древнегреческих богов. Его красота совершенно не сопоставима с красотой современных мерок. Он – не похож ни на одного знаменитого актера – ни тебе Джонни Деппа, ни даже Роберта Паттинсона, но зато роднее души для меня нет. Его каштановые прямые волосы немного длиннее нормы, спадающая на глаза челка и безумные серые глаза еще можно сравнивать с внешностью актеров, но поведение, отношение к жизни и шрам над левой бровью, ближе к переносице – все это не вписывается в актерские атрибуты.

      Я однажды спросила его: «Откуда такой глубокий шрам на лице?» – на что он отвел глаза, а после одарил меня взглядом полным вызова, как будто уже не раз говорил мне о его происхождении, а я запамятовала. Смущённо спросила:

      – Это личное?

      – Можно и так сказать, – соблазнительно улыбнувшись, с шуточной гордостью ответил он.

      Больше мы на эту тему не разговаривали. Да и у меня пропало всякое желание знать о том, кто в страстном порыве сделал ему такую отметину на лбу. Думать, с кем был когда-то Эдмон, было низко и отвратительно для меня.

      Я набросилась на свои роллы и с ужасом осознала, что не ела толком уже вторые сутки. По моим, внезапно загоревшимся голодом, глазам, Эдмон понял, что вторую порцию необходимо заказать немедленно – пока первая не иссякла, иначе мой голод станет разрушительной силой.

      – Как на работе? – в промежутке между едой, спросила я.

      – Как всегда, – автоматически выдал он, не сводя с меня глаз.

      – Ты домой после?

      – От тебя зависит…

      Я замолчала и сделала вид, что увлечена суши, хотя есть мне мигом расхотелось. Точно знала одно:

      «Не хочу, чтоб он ехал со мной – Эмиль не отстанет, будет искать встречи и обязательно найдет. Да и у меня другого выхода нет – придется с ним разговаривать. Но в присутствии Эдмона разговор перерастет в потасовку, и, ни дай Бог, в нечто хуже!»

      Но вслух сказала:

      – Хочу отоспаться, мне выходной дали. Можно завтра вечером тебе позвоню, и сходим куда-нибудь?

      – Решено. Буду ждать твоего звонка.

      В душе я ликовала и благодарила его за не назойливость.

      Мы распрощались с Эдмоном, и я отправилась в свою маленькую квартирку, благополучно купив кое-что из продуктов на вечер и завтрашний выходной день, несмотря на предчувствие, подсказывающее мне, что вряд ли у меня получится отсиживаться дома весь следующий день.

      Приготовив ужин, я расставила на столе посуду и села за стол, обратив внимание на скудность обстановки. Сервис на одного человека: одинокая кружка с дымящимся чаем, одна порция ужина и одна порция одиночества. Мне было страшно признаваться себе, что я одна. И что это одиночество длится уже более