Кому принадлежишь ты?. Ванда Леваниди

телефон.

      – Кто? – крикнула, стоя в спальне в одном белье.

      – Это не мой телефон! – слишком сухо ответил он.

      Накинув наспех платье, я появилась на кухне, обдав его суровым взглядом, и поинтересовалась:

      – Мои мысли и чувства читать тебе хватает совести, а посмотреть, кто звонил, нет?

      Он колдовал над сковородой с омлетом и даже не обернулся, упорно молча. Я пожала плечами и взяла телефон.

      – Черт! – прошипела, увидев пропущенный от Эдмона, и вышла обратно в комнату, набирая друга.

      – Ты где? – без лишних приветствий спросил он.

      – Дома… Эдмон, прости меня. Я была слишком груба… – в трубке послышались гудки.

      Он даже не дослушал. Я удивленно посмотрела на телефон, повертела его в руках и бросила на кровать. Отчего-то мне стало страшно и неприятно сжалось в районе живота.

      – Омлет готов. Идем? – спокойно улыбаясь, пригласил Эмиль.

      – Да, – заявила отважно и встала с кровати.

      Мы оживленно разговаривали и обсуждали детали поездки, когда раздался звонок в дверь. Я подскочила, а сердце, неожиданно бешено заколотилось.

      Я знала, кто пришел и чувствовала гнев стоящего за дверью человека. И самой было не понятно, отчего так сильно боялась. А еще знала, что когда вернусь, Эмиля уже не будет в квартире.

      Не глядя в глазок, открыла, и в комнату нетерпеливо ворвался Эдмон. Обойдя четырьмя глобальными шагами мою малюсенькую квартирку, зарычал:

      – Где он?

      – Кто? – спросила, изображая дурочку.

      – Сама знаешь! Его машина припаркована у подъезда. Не отнекивайся!

      – Что тебе нужно!? Я думала, ты пришел помириться! – проговорила напугано.

      – Что я тебе ребенок трехлетний – в мирилки играть? Ты – моя!

      От совокупности тона, выражения лица и наточенных слов меня словно обдало ледяной волной. Захотелось бежать, чтоб не видеть и не чувствовать этих расчетливых пустых выражений.

      – Ненавижу тебя! – разочарованно прорычала в ответ.

      И тут он замахнулся, чтоб ударить меня, состроив такую гримасу, видеть которую на его божественно-идеальном лице мне раньше не приходилось.

      – Поговорим на улице?! – раздался голос Эмиля где-то за широкой спиной Эдмона, который в следующую же секунду в ярости сжал кулаки.

      Это было вне всяких правил – два парня делят меня как дорогую игрушку.

      – Эдмон, уходи! – выкрикнула, забившись в угол, как испуганный, но не перестающий защищаться котенок.

      Эдмон подошел совсем близко, и я зажмурилась, ожидая удара, но неожиданно он притянул меня к себе и обнял. Прижавшись к нему, позволила ему защитить меня от его же ярости.

      – Проваливай! – обратился он к Эмилю.

      Мои заплаканные глаза уловили вспышку света, и я поняла, что Эмиль исчез.

      – Прости, Алана, – как-то неискренне произнес Эдмон.

      – Зачем ты так со мной? – спросила всхлипывая и задыхаясь.

      Вместо