Невозможный. Нахальный. Любимый. Ульяна Романова

оценила мою физическую форму, вылепленную потом, кровью и часами в зале.

      – Что вам от меня нужно? – жалобно прошептала она, сглатывая.

      Все, злючка, ты попала. И я, видимо, тоже. Все, что должно было отреагировать на ее касание, поднялось по стойке «смирно», вызывая красные круги перед глазами.

      В нос ударил ее запах, едва ощутимый. Я завелся. Крышу двинуло, как никогда раньше. Меня так даже в бурной молодости не накрывало.

      – Роберт, уходите, а? – взмолилась Аристарховна.

      – Нравишься ты мне, – честно признался я.

      – А вы мне – нет, – вспыхнула она.

      – Это временно, злючка. Скоро ты в меня влюбишься по уши, – ободрил я.

      – Роберт, ваша корона все-таки расцарапала мне потолок и сломала датчики.

      – Я все исправлю! – с улыбкой пообещал я.

      – Я вижу, как вы исправляете. И прекратите мне «тыкать»! Свалились на голову как снег летом, все нервы вымотали, потолок сломали, кофейню мне закрыли и разобрали! Вы что о себе возомнили? Что без вас я не справлюсь? Тридцать лет справлялась, а тут разучилась, да?

      Спокойно, Роб, спокойно. Злючка просто еще не поняла, что она уже моя. В конце концов, если женщина не может довести тебя до нервного срыва, – это не твоя женщина.

      – Значит, тебе тридцать? – обрадовался я. – Аристарховна, прекрати смотреть на меня матом, очень прошу. Уверен, если ты присмотришься внимательней, то найдешь во мне кучу достоинств. Смотри – уши есть, пресс есть, улыбка – само очарование, и вообще я идеальный.

      – Не идеальный, – задрала она носик. – Руки некрасивые.

      – Чего? – не понял я.

      – Ладони слишком широкие и пальцы слишком длинные. На лопату похожи.

      Я посмотрел на свою ладонь, сжал ее в кулак и обалдело уставился на злючку:

      – А у ВАС, Аврора Аристарховна, характер отвратительный – я же не высказываюсь?.. Как вас муж терпит? И, кстати, где он?

      – На работе. Он, в отличие от вас, уважает мои границы и не лезет со своей помощью, когда его не просят.

      – Границы? Аристарховна, какие, нахрен, границы? Ты республика?

      – Личные! – взвилась она.

      – Так, этому столику больше не наливать, – решил я, когда Аврора потянулась за чашкой, – я с твоими тараканами в голове и трезвыми общий язык найти не могу…

      Перехватил ее ручку на лету и вернул на место. Аврора вспыхнула и надулась, а я снова умилился. На губах сама собой появилась улыбка, а независимую и гордую республику с личными границами очень захотелось обнять, прижать к себе и мягко завоевать все, мать их, территории.

      Или не очень мягко – как пойдет. Но то, что злючке понравится, сомнений нет. Я не стал отказывать себе в удовольствии, приобнял ее за плечи, притянул к себе и прижал к груди.

      Злючка напряглась и засопела.

      – Не сопи, – посоветовал я.

      – Я на вас мужу пожалуюсь!

      – Да нет у тебя мужа. Тебя с таким характером только я выдержать смогу. И детей тоже нет. Врушка ты, Аристарховна.

      И сильнее к груди прижал, когда она начала вяло сопротивляться.

      – А