Фанаты. Сберегая счастье. Юлия Волкодав

охотно двигается, Сашка пристраивается на любимое плечо. Как раз больной щекой. Вот так, замечательно. Вспоминает, что вообще-то шла на кухню, обезболивающее развести. Оно в пакетиках, растворимое. Такое лучше и быстрее действует. Но вставать уже лень, пригрелась. Всеволод Алексеевич такой уютный, тёплый, приятно пахнущий. В отличие от стоматолога, от которого пахло больницей. Надо же, раньше ей этот запах нравился. Вероятно, всё дело в ассоциативном ряде. Раньше больница ассоциировалась с любимой работой, а теперь только с болезнями Туманова.

      – Сашенька?

      – М-м-м? – она неохотно поднимает голову.

      – Тебе никакое лекарство выпить не надо?

      Ишь ты, какой догадливый. Чувствует, что ли?

      – Надо. Как вы догадались?

      – Ты ёрзаешь. И глазки печальные.

      – Что? Нормальные у меня «глазки». Глупости какие. Устала просто. Не люблю стоматологов и чужие прикосновения.

      – Кто их любит, – усмехается Всеволод Алексеевич.

      Сашке становится совестно. Разнылась тут, при нём. Подумаешь, потерпела полчаса чужое присутствие. А он каждый день терпит замеры сахара и дозатор инсулина. А уколы от астмы она ему сколько раз за месяц делает, и в больницы он сколько раз попадал. Совсем уж.

      – Саша, иди выпей обезболивающее. Принести тебе? Где взять?

      – Ещё не хватало! Я сама!

      Сашка подрывается с кровати, хотя вставать совершенно не хотелось. Но он же правда принесёт. Идёт на кухню, наливает воды из-под крана, пока он не видит. Для него она воду всегда кипятит, ещё через фильтр пропускает. Или сразу покупает фильтрованную, но это не так удобно. Ему нельзя поднимать тяжёлые баклажки, а когда она поднимает, он ругается. Сашка разводит порошок, быстро выпивает и усмехается. В детстве, когда надо было выпить какую-нибудь лечебную гадость, она пила залпом, как будто водку, и мысленно всегда произносила «за здоровье Всеволода Алексеевича». Хотя её сироп от кашля или жаропонижающее никак не были связаны с его здоровьем, а сам он ещё ни на что не жаловался, был вполне бодр и весел. Надо будет ему как-нибудь рассказать об этом странном детском ритуале. Или нет, лучше не надо.

      Сашка возвращается в кровать, снова устраивается на его плече.

      – Выпила?

      – Да. Сейчас полежу полчасика и будем собираться на прогулку.

      – Не будем. Мне перехотелось.

      Всеволод Алексеевич невозмутимо тыкает пальцем в планшет, ищет следующий выпуск ток-шоу. Ютуб упорно подсовывает ему не то, включает рекламу. Туманов недовольно пыхтит. Сашка, не поднимая головы, тыкает в нужную картинку. Полумамонт. Очки ему перестали подходить, что ли? Надо к офтальмологу сходить, зрение проверить.

      – Спасибо.

      – Пожалуйста. Так почему перехотелось?

      – Перехотелось и всё. Там жарко, отдыхающие толпятся. Давай дома побудем.

      – Вы из-за меня что ли? Я нормально себя чувствую.

      – Я вижу. Всё, отдыхай. Я сказал, сегодня постельный режим.

      Кто она, чтобы с ним спорить? Сашка даже задрёмывает под споры политиков. Просыпается от того,