Фанаты. Сберегая счастье. Юлия Волкодав

победителя, мы должны наградить её наставника! – вещает ведущий. – Всеволод Алексеевич, пожалуйте на сцену, мы вам статуэтку вручим.

      Довольный Туманов резво ковыляет на сцену, получает статуэтку в форме золотого микрофона, обнимает победительницу, которая едва достаёт ему до плеча.

      – Я очень рад, что Галина Леонидовна победила! И счастлив получить эту награду! – торжественно выдаёт он.

      – И мы рады, Всеволод Алексеевич. Только вы в статуэтку говорите, – ехидно замечает ведущий.

      Туманов и правда держит статуэтку как настоящий микрофон, у рта. Чисто машинально. Сашка знает, что он и в стакан может говорить, и в бутылку с шампунем. У него уже рефлекс за столько лет выработан.

      – А как же… – на секунду теряется Туманов.

      – У вас радиомикрофон, – напоминает ведущий.

      Зрители смеются. Не зло, скорее, умиляются. Все рады, что бабулечка победила, что Туманову статуэтка досталась. Такой классический финал, какой и должен быть у шоу с меткой «шестьдесят плюс». Но Сашка провожает ведущего очень недобрым взглядом. Потому что видела, как смутилось сокровище.

      Финальная песня, аплодисменты, цветы, занавес. Съёмка окончена, всем спасибо. Сашка тут же срывается к Туманову. С ним всё в порядке, он пока ещё даже бодрячком, улыбается, жмёт руки своей команде, желает всем творческих успехов и потихоньку отступает к выходу. Потому что зрители уже сошли со своих мест и стремятся к нему и другим артистам.

      – Всеволод Алексеевич, можно с вами сфотографироваться? – звучит откуда-то сбоку.

      – Простите, ребята, очень спешу на следующие съёмки! – машет он рукой и, приобнимая Сашку на ходу, скрывается в проходе.

      Через минуту они уже в гримёрке, и Туманов закрывает за собой дверь на щеколду. Сашка даже забыла, что он может так быстро ходить.

      – А до машины как доберёмся? – уточняет Сашка.

      – Да сейчас модераторы зрителей выгонят на улицу, и мы спокойно выйдем. Как раз есть десять минут переодеться и водички выпить.

      – А какие у вас могут быть следующие съёмки в половине двенадцатого ночи?

      – Саша, не придирайся.

      Он всё-таки устал. Пытается расстегнуть бабочку, а пальцы не слушаются. Сашка подходит, помогает.

      – И что дальше будет с участниками шоу?

      Смотрит на неё удивлённо через зеркало гримировального столика.

      – А что с ними должно быть? Разъедутся по домам. Петь в своих сельских клубах и на городских праздниках. Может быть, местные газеты про них напишут.

      – И всё?

      – А ты думала, телеканал возьмёт их в ротацию и будет снимать в «Голубом огоньке» и финале «Песни года»?

      – Ну… Если звёзды зажигают, то это кому-нибудь нужно. А звёзды зажгли…

      Туманов фыркает.

      – Я тебя умоляю, Сашенька. Молодые-то никому не нужны, а этот пенсионный фонд…

      Цинично. Но в целом справедливо. Сашка хочет ещё что-то спросить, но замечает, как он откидывается на спинку кресла, прикрыв глаза, и понимает,