Советы юным леди по безупречной репутации. Софи Ирвин

на какое он был способен) и спустился по лестнице, оставив Элизу с матерью – наиболее грозным противником.

      – Я подумала, возможно… – сказала Элиза.

      – Мы полагаем, тебе лучше всего назначить своим наследником сына Гектора, – оживленно заявила миссис Бальфур.

      Гектор был младшим братом Элизы.

      – Не знаю…

      – Руперту наследство пригодилось бы больше всех, – громче заговорила миссис Бальфур, заглушая голос дочери.

      Из всех избалованных проныр – отпрысков Гектора – Руперт был наихудшим.

      – Но я бы предпочла…

      – Мистер Бальфур все устроит, как только ты вернешься домой, – возвестила миссис Бальфур и похлопала дочь по щеке, показывая, что разговор закончен.

      «Мое наследство вам не принадлежит, – могла бы сказать Элиза, если бы была храбрее. – Это не ваша собственность, которую вы могли бы тратить как вздумается, или присваивать, или держать от меня подальше».

      – Да, мама, – вздохнула она, признавая поражение.

      – Все решено. Итак, до свидания, скоро увидимся. И не забывай, дорогая, что ты по-прежнему графиня, не позволяй этим Селуинам тобой помыкать.

      Ирония этого совета из уст миссис Бальфур не ускользнула ни от Элизы, ни от Маргарет, которая едва успела подавить смешок. Выложив последнее распоряжение, строгая леди удалилась.

      – Конечно, она твоя мать и моя тетя, – пустилась в размышления Маргарет, наблюдая, как миссис Бальфур усаживается в карету. – Но если бы я увидела, что она стоит на краю обрыва над океаном и вот-вот упадет, я бы еще подумала, бросаться ли на помощь. Толкать ее я бы не стала, но совершенно точно замешкалась бы.

      В отличие от Элизы, Маргарет было свойственно высказывать ровно то, что она думает, и ровно в тот момент, когда она это подумала, – черта, ставшая, по мнению родственников, причиной того, что кузина так и не вышла замуж. Элиза наслаждалась моментом, довольная, что миссис Бальфур уже за пределами слышимости, как вдруг тихое покашливание заставило подруг обернуться. В дверном проеме стоял Сомерсет, и, судя по смеющемуся выражению лица, он подслушал весьма непочтительное замечание Маргарет. Элиза покраснела за нее.

      – Ах, – проронила Маргарет без заметного беспокойства в голосе.

      – Притворюсь, что я этого не слышал, – беззаботно сообщил Сомерсет.

      В юности он был с Маргарет на дружеской ноге и, похоже, остался снисходительным к ее неучтивости.

      – Да уж, постарайтесь, – сказала Маргарет.

      Улыбка Сомерсета пробилась сквозь сдержанность, как солнце сквозь облака, и у Элизы перехватило дыхание. Но потом он повернулся к ней, и тепло исчезло так же быстро, как появилось.

      – Ваш отец, миледи, уведомил меня, что вы намерены вернуться в Бальфур.

      Хотя граф избегал встречаться с ней глазами, у Элизы возникло такое чувство, словно он смотрит сквозь нее.

      «Взгляните на меня! – хотелось ей закричать. – Я здесь, взгляните на меня!»

      Но вместо этого она ответила чуть слышно, как мышка:

      – Да.

      Леди