Растревоженный эфир. Ирвин Шоу

минуту вернусь. – Джейн покорно поднялась, польщенная тем, что ее записали в компанию женщин, которые красятся, не отрываясь от стакана.

      – Ты уходишь? – спросил Арчер.

      – Да, папа. У мистера Барбанте два билета на балет, и он пригласил меня. А потом обещал накормить обедом. Очень милый человек.

      Барбанте – «золотая рыбка», мрачно подумал Арчер. Всегда у него в кармане два билета, всегда он готов к любым неожиданностям.

      – Вроде бы у тебя сегодня свидание. – Арчер намеренно не смотрел на Барбанте. – С Брюсом.

      – Окончательно мы ничего не решили, – ответила Джейн. – К тому же я все равно предпочла бы пойти на балет.

      Бедный Брюс, подумал Арчер.

      – Послушайте, – вмешался Барбанте, – если ваш молодой человек… как его там…

      – Брюс, – подсказала Джейн, уже добравшаяся до двери.

      – Если Брюс все-таки покажется, почему не оставить ему маленькое послание? Он может встретиться с нами после театра и пропустить по стаканчику. Скажем, в Дубовом зале отеля «Плаза» в четверть двенадцатого.

      – Папуля, если Брюс позвонит, ты ему передашь? – спросила Джейн.

      – Передам, – кивнул Арчер. – «Плаза». В четверть двенадцатого.

      – Я сейчас. – Джейн повернулась к двери очень осторожно, чтобы не расплескать полный стакан.

      «Готов спорить, – подумал Арчер, – что она выльет его в раковину, как только поднимется наверх».

      – Дорогая, – сказал он ей вслед, – тебя не затруднит сказать маме, что обедать мы будем вдвоем?

      – Тотчас же донесу до нее благую весть. – С этими словами Джейн вышла из кабинета.

      Дерзость дочери заставила Арчера поморщиться. Раньше она себе ничего подобного не позволяла. Просто беда с этими молодыми, думал Арчер, поворачиваясь к Барбанте, всегда выбирают самые неприятные способы показать, что они уже взрослые.

      – Очаровательная девочка, – заметил Барбанте. – Такая свеженькая, неиспорченная.

      – Да, да, – покивал Арчер. – Так ты говорил…

      – Да, конечно. – В стакане Барбанте звякнул лед. – Скажи, амиго, что это за история с Покорны?

      – А что за история с Покорны? – осторожно переспросил Арчер, гадая, стоит ли посвящать Барбанте в подробности.

      – Он позвонил мне сегодня, и я заглянул к нему. Он болен, лежит в постели.

      – А что с ним? – Арчер тянул время.

      – Простуда, грипп, неудовлетворенность жизнью, – ответил Барбанте. – Венский синдром.

      – Я позвоню ему завтра, – пообещал Арчер. – Может, ему полегчает.

      – Он действительно в плохой форме. И причина не только в простуде.

      – Это печально.

      – Покорны сказал, что ты его уволил. Это правда?

      – Не совсем. – Арчер выколотил трубку и принялся набивать ее табаком. Потом он долго ее раскуривал, чувствуя на себе взгляд Барбанте. – Мы пробуем другого композитора. Временно.

      – Кого?

      – Еще не решили.

      – Амиго, – Барбанте изобразил обиду, – ты начинаешь юлить. От