Мертвое Царство. Анастасия Андрианова

на его коже следы недавних бурных ночей – царапины на спине или багровые кровоподтёки на груди и шее.

      Как назло, сейчас взгляд зацепился именно за ссадину на груди Аркела.

      – Сколько ей было лет? – спросила я, проводя по ссадине мизинцем.

      – Здесь ты не угадала, милая падальщица. Я получил это во время последнего спектакля.

      – Там ты тоже играл роль любовника?

      Аркел снова затянулся папиросой. Его взгляд становился сонным и блуждающим, поэтому я старалась разговорить его, иначе бы он просто заснул и проспал крепким сном до следующего утра.

      – Нет. По сюжету я был неверным, которого убивали воины царя. Деревянным мечом, но он был ужасно похож на настоящий. Почему ты не ходишь на представления? Я бы хотел видеть тебя среди зрителей.

      Я улыбнулась, распознав лукавство:

      – В самом деле? Ты каждой своей даме говоришь такое?

      – Иве-ель, – протянул Аркел. Комнату уже заволокло прозрачной желтоватой дымкой с ароматом цветов – фейдер всегда так пах, – и у меня тоже начинала легчать голова. – Не сравнивай себя с ними. Ты ведь особенная, сама знаешь.

      Аркел приобнял меня за голые плечи. Пусть я не верила ему, но это всё равно было приятно. Я прижалась ближе, забывая, что ещё недавно таила обиду. Наверное, так на меня действовал дым.

      – Моя особенность в том, что я работаю с мертвецами? Твои богатые любовницы занимаются более скучными делами, не так ли?

      Аркел хмыкнул и поцеловал меня в висок. Иногда он нравился мне даже таким: бледным, невзрачным без своих костюмов и грима. Словно бабочка, которой стёрли пыльцу с крыльев. Сейчас Аркел казался нежным и беспомощным, и в том, очевидно, была заслуга расслабляющего дыма фейдера.

      – Ты особенная тем, что я люблю тебя, Ивель.

      – Если лжёшь, то лги хотя бы правдоподобно.

      – Ты ведь не простая падальщица, – продолжал Аркел, не обращая внимания на моё ворчание. – Ты чудесная. Покажи мне свои чудеса.

      Я была уверена, что это – одна из его коронных фраз, после которых женщины млеют и становятся готовы отдать ему всё: от денег до собственных сердец. На меня такие слова не могли подействовать в полной мере, ведь я знала, что Аркел – актёр, а значит, мастерский лгун. Он мог подделать всё, вплоть до вожделеющих взглядов и томных вздохов так, что любой бы поверил, но не я. И тем не менее я ждала наших встреч и по-своему была привязана к нему.

      – Это не чудеса. Забытая ворожба, которую Ферн пытается вбить мне в голову. Только не говори никому, иначе меня повесят.

      Аркел усмехнулся:

      – Скорее меня повесят, чем дочку Лариме и сестру военачальника.

      – Не шути со словами, – попросила я. – Ладно. Покажу кое-что. Но ты сам знаешь, что я неважная ученица. Ума не приложу, почему Ферн так во мне уверен.

      – Потому что он тоже по-своему любит тебя.

      Отчего-то стало теплее от этих слов. Старый паук не использует, а любит меня и заботится о моей жизни – это звучало неплохо, хотя тоже, конечно, было ложью.

      Я приложила палец к ссадине