Кофеварка. Ринат Валиуллин

потому что в определенный момент поэты хотят получать за стихи чеки. И чем больше, тем хуже стихи. Поэзия становится бизнесом. Здесь поэзия поэзией быть перестала. Нашим рэперам мне все время хочется сказать: «Подтяни же штаны. Ты же идешь по улице с мамой».

      – Ты слишком сурова.

      – А ты мякиш.

      – Мама меня так никогда не называла, – усмехнулся Гриша.

      – А как она тебя называла?

      – Да по-разному: Гришаня, в хорошем настроении, а если испачкал штаны – Гринюха, если двойка – Григорюшка или Горя ты моя Горя.

      – Любила не по-детски.

      – Как бы я хотел сейчас идти по улице с мамой.

      – Вместо меня?

      – Да при чем здесь ты. Хватит уже себя обожествлять.

      – Ты сегодня смелый прям не на шутку.

      – Нет. Любвеобильный.

      – Так бы сразу и сказал.

      – Знаешь, однажды мы шли из садика по людной улице, я держался за мамину сумку, но в какой-то момент отвлекся, отпустил сумку, потом снова догнал маму и схватился за знакомую сумку, а там с высоты на меня тетя: «Такой маленький, а уже по сумкам шаришься, сейчас милицию вызову». Для меня это был шок: «Где мама? Это же ее сумка».

      – Ну, прямо «Мамонтенок ищет маму». Ищешь маму, а там слониха. Как же ты ее нашел?

      – Не знаю, что на меня нашло, я как заору на всю улицу: «Мама, эта тетя украла нашу сумку!» Через мгновение, когда улица остановилась, когда у моих ног уже обрушился целый мир, мать нашлась.

      – Не, не мякиш. Видимо, размяк, пока со мной жил. Устроился поудобнее и размяк. По крайней мере, ты же не был таким.

      – Каким? – посмотрел не по-детски на Машу Гриша.

      – Пастеризованным.

      – Ты сегодня в ударе, но с кем не бывает.

      – Я же говорю, ты опять без настроения?

      – Нет, просто скучно.

      – Хочешь, я напьюсь? – рассмеялась собственной дерзости Маша.

      – Пива?

      – Я вижу, как ты розовеешь, Гриша. Тебе не надоело одно и то же?

      – Что именно?

      – Одно и то же пиво, целыми днями. Ради чего? Ради того крутого парня, каким ты был лет десять назад.

      – Пью я не для того, чтобы показать, какой я правильный парень. Для меня алкоголь способ избавиться от вопроса, кто я такой, зачем я, есть ли во мне смысл? Кстати, может, зайдем в магазин за пивом, все закончилось.

      – Давай деньги.

      – Я же тебе говорю, забыл карточку.

      – Ну что ты за мужик? С тобой невозможно расслабиться. Почему я должна тебя обеспечивать?

      – У меня сейчас нет прибыли. И это проблема.

      – Нет, твоя самая большая проблема не отсутствие денег, а сбитый прицел. Нет общей цели, высшей цели. Именно ее ты должен восстановить, если хочешь к чему-то прийти.

      – Домой, куда я еще могу прийти, – зашли они в подъезд. – А тебе не кажется, что, когда человек приспосабливает свою жизнь только для того, чтобы накосить как можно больше капусты, он обнажает убогость своих целей.

      – Какая светлая мысль. Ладно, пиво заработал, я купила вчера, поищи в холодильнике.

      – Ты золото, Маша.

      – Знаю! Черт! Когда ты уже уберешь