Кофеварка. Ринат Валиуллин

Сразу было понятно, что люди просто не умеют расслабляться, их голова забита другими вещами. Не голова, а склад забытых вещей.

      – О чем ты все время думаешь?

      – Какой курс евро сейчас.

      – Видимо, такой же высокий, как наши отношения, – рассмеялась девушка.

      – Тебе не интересно?

      – Не знаю, думаю, особо не изменился. Скачет туда-сюда. Весь в тебя.

      – Тебе не понравилось, детка?

      – Очень. Я ведь так сильно люблю тебя.

      – Я знаю.

      – А ты как меня любишь?

      – Как обычно.

      – Тебе что, трудно сказать?

      – Как-то смешно.

      – Что в этом смешного?

      – Мы же не дети, чтобы постоянно признаваться в любви.

      – Скажи по-взрослому. Артуро, у тебя кто-то есть? Признавайся.

      – Есть. Дела.

      – Не надо экономить на словах «Я тебя люблю». Чистосердечное признание смягчает участь.

      – Мою участь не смягчает даже постель.

      В общем, ничего приятного. И так десять дублей подряд. Я смотрел на голую девушку и остывал. Я хотел, чтобы мне и ей было приятно хоть на секунду. Но приятного было мало, то есть совсем. Мне всегда хотелось накинуть на девушку халат, но режиссер был непреклонен, на глазах у всех девушка неумолимо превращалась в женщину. Хорошо, что он хотя бы не забыл ее имя. А звали ее Ева. Ева всегда опаздывала, даже когда приходила вовремя, ей все равно казалось, что она опоздала. В голове ее был тот вчерашний парень, молоденький актер с большим будущим, который ехал к ней в метро, который по пути познакомился еще с одной девушкой. Еще бы – такой красавчик. Все свидание он смотрел на Еву, а думал о той, из метро. Так казалось Еве. Она слушала этого парня, запивая его милые подвиги кофе.

      «Блин, если бы не та блондинка из метро, мы вполне могли бы пожениться. По крайней мере по дороге сюда я готова была на все. Но все ты мне так и не предложил. Как ты это можешь объяснить. Не можешь? Просто предлагаешь сходить в кино. Да я сама из кино! Неужели ты этого еще не понял и променял меня на какую-то блондинку. Я не хочу в кино. Наигралась. Я же знаю, чем все это пахнет. Там в темноте твои руки будут блуждать по моему телу. Настойчивые ласкатели души. Ты будешь нежно трогать меня. По крайней мере, не попкорн. Попкорн я воспринимаю просто оскорблением. Я буду пялиться в экран, пытаясь разобраться в сюжете сквозь плохую игру актеров, когда сюжета нет вовсе. Почему наши так и не научились снимать постельные сцены. Импотенты лучше сыграют. Тут даже кофе в постель не поможет. Как же мучительны эти усилия, но еще мучительнее на них смотреть.

      Наконец режиссер кивнул серой бородкой в знак согласия со своим эго и громко крикнул: «Снято». Он был удовлетворен, все на площадке были удовлетворены, кроме главной героини, она выскользнула из постели и исчезла в гримерке. Актрисам по долгу службы частенько приходилось выходить из постели неудовлетворенными. Она уже опаздывала, ей надо было