Борьба великих государств Средиземноморья за мировое господство. Эрнл Брэдфорд

поэтов.

      В низинах вдоль прибрежных предгорий на темно-коричневых землях растут оливы и шелковица, акации, дуб падуболистный, финиковые пальмы и виноградники. Кипарисы выступают из земли, словно темные копья, как дань плодородию земли и человеческим трудам. Кактусы опунция выбрасывают желтые цветочки, словно свечи. И на всех обочинах дорог, выложенных вулканическим камнем, видны заросли герани. Буйно цветут астры, и на ярком солнце чуть подрагивают пурпурные цветы бугенвиллеи. Здесь, где земля и солнце объединились, само по себе, как сорняки, растет то, что на других землях требует тщательного постоянного ухода. Только виноград требует внимания и защиты от соленого ветра с моря.

      Выше по склону ситуация начинает меняться, появляется более суровый мир. Мягкая вулканическая земля уступает место массивам лавы. В одном месте над дорогой нависает широкая застывшая река из черного базальта, образовавшаяся после извержения XVII века. В этом темном мире сохраняет свои позиции только желтый ракитник. Его цветы кажутся очень яркими на фоне стигийского мрака. Ракитник в компании с еще несколькими неприхотливыми видами сорняков уже положили начало процессу, который когда-нибудь превратит эту неподатливую территорию в землю, на которой будет расти виноград.

      Выше зоны деревьев путник оказывается в мире запустения. Но даже здесь причудливо изогнутые прожилки лавовых потоков придают мрачному пейзажу строгую красоту. Вторичные конусы – кратеры, – образовавшиеся при латеральных извержениях, добавляют лунному пейзажу некие округлые штрихи, а изредка встречающиеся смелые цветки ракитника слегка оживляют его. Снег придает яркость самым высоким склонам, а следы лыжников указывают на то, что современный человек получает удовольствие там, куда его предки никогда не заходили по собственной воле. Весной можно провести утро, катаясь на лыжах на вершине Этны, а день – купаясь в море у ее подножия.

      «Монгибелло» – так великую гору называют местные жители. Название вполне могло произойти от monte bello – «красивая гора». Более прозаически настроенные лингвисты утверждают, что это название – соединение итальянского monte и арабского jebel. Оба слова означают «гора».

      Нельзя недооценивать арабское влияние на Сицилии. Долгие века оккупации оставили свой след на расовом типе населения острова, да и сицилийский диалект изобилует старыми арабскими словами. Изощренные сельскохозяйственные техники, превратившие нижние склоны Этны в сад, вкупе с широко распространенной ирригационной системой, являются заслугой в равной степени и арабов, и итальянцев – жителей Сицилии.

      Периодически, даже если Этна спокойна, она имеет обыкновение показывать весьма впечатляющий фейерверк из активного кратера, который расположен теперь не на вершине, а ниже по склону. Тогда по ночам в пылевом облаке сверкают молнии, и на голых вершинах светятся лавовые потоки. Такое шоу скрытой мощи, как правило, продолжается день или два, после чего гора возвращается в мирное состояние, и лишь тонкий дымок напоминает о том, что огонь лишь затаился, но никуда не делся.

      К