Природа боится пустоты. Дмитрий Александрович Фёдоров

многом. Каждая тема рассматривается, сколь это возможно, отдельно от остальных, одновременно вплетаясь в общее повествование, дабы получалась максимально цельная картина. Отдельно вынужден попросить прощения у тех, кто не найдет в книге некоторых интересных именно им вещей: я старался не погружаться глубоко в те вопросы, в которых совсем уж мало разбираюсь.

      Хотя начнется всё издалека – с искусства.

      ГЛАВА ПЕРВАЯ. ИСКУССТВО

      Аттестат Петра Первого

      В мае 1697 года русский царь Петр на время покидает Великое посольство и морем отправляется в город Кенигсберг. Послы неспешно следуют намеченным маршрутом посуху, и поэтому, дабы не терять времени даром, Петр решает заняться изучением артиллерии под руководством прусского инженера Штейтнера фон Штернфельда. Позже, по возвращении в Москву, царь получает аттестат следующего содержания:

      Я, Генрих Штейтнер-фон-Штернфельд, священно-Римской империи благородный дворянин, его пресветлости курфюрста Бранденбургского над главной и полевой артиллерией благоучрежденный полковник, над всеми крепостями Прусского княжества верховный инженер, свидетельствую, что предъявитель сего московский кавалер, именем господин Петр Михайлов, в минувшем году был здесь, в Кенигсберге, благоизволил дать мне знать, что желает он изучать огнестрельное искусство, в особенности метание бомб, каркасов и гранат под моим руководством и наставлением. Я тем охотнее согласился удовлетворить его желание, что видел в нем высокопохвальное рвение к столь необходимому искусству, которым опытный офицер может заслужить благосклонность высоких монархов, и при первом разговоре с немалым удивлением заметил, какая понятливая особа ищет моего содействия. Начало предвещало доброе исполнение, и я тем ревностнее, без потери времени, как здесь, в Кенигсберге, так и в приморской крепости Пиллау, ежедневно господина Петра Михайлова не только в теории науки, но и в практике частыми работами собственных рук его обучал и упражнял; в том и другом случае в непродолжительное время, к общему изумлению, он такие оказал успехи и такие приобрел сведения, что везде за исправного, осторожного, благоискусного, мужественного и бесстрашного огнестрельного мастера и художника признаваем и почитаем быть может. В чем сим свидетельством явственно и непреложно удостоверяю. Посему ко всем высшего и низшего звания, всякого чина и состояния лицам обещаю мое покорнейшее, подданейшее, послушнейшее служебное и приятное прошение, того прежде помянутого господина Петра Михайлова признавать за совершенного, в метании бомб осторожного и искусного огнестрельного художника, и ему, во внимании к его отличным сведениям, оказывать всевозможное вспоможение и приятную благосклонность; за что я со своей стороны буду признателен. Для подлинного удостоверения сие свидетельство я подписал собственною рукой и наивящше укрепил своей фамильной шляхетною вислою печатью.

      Дано