Возвращение домой. Регина Сервус

консерватории, но после смерти матери категорически отказалась от карьеры пианистки.

      Павлу показалось, что вместо огоньков в глубине глаз девушки заблестели слезы, пытаясь справиться с неожиданно захлестнувшими ее эмоциями, дочь профессора вновь притворно нахмурилась.

      – Ты привел гостя и держишь его на пороге. Что он о нас подумает? – снова, будто бы сердито, проговорила она.

      Эммануил Леонидович то ли и вправду смутился, то ли решил подыграть дочери.

      – Да-да-да, – скороговоркой пробормотал он. – Вот, милая, познакомься… – и он толкнул Павла вперед. – Будущее светило отечественной медицины. Мой лучший студент.

      Павел, не ожидавший такой подлой выходки от своего профессора, вылетел на середину комнаты и оказался совсем рядом с девушкой. Она была стройной и хрупкой, поэтому издалека показалась ему высокой, но сейчас обнаружилось, что ее лоб находится на уровне его подбородка. Девушка подняла глаза, и в их отражении будущий светила отечественной медицины увидел свое ошарашенное лицо с растрепанными волосами и совершенно безумными глазами. Она улыбнулась, и он понял, что готов провалиться на следующий этаж и лететь еще ниже и ниже, пока не застрянет где-то между подвалом этой сталинской шестиэтажки и адом.

      – Здравствуйте, – растерянно пролепетал он. – Павел…

      – Изабелла, – продолжая улыбаться, сказала она и протянула ему свою тонкую руку с изящными, длинными пальцами. Он уже собирался пожать ее, когда воспоминание о профессорской любви к литературе девятнадцатого века и разным словечкам и повадкам великосветских салонов (за что студенты за глаза звали Эммануила Леонидовича доктором Чеховым) вспыхнуло в его голове, он степенно наклонился и коснулся губами мягкой нежной кожи. "Осталось еще стукнуть каблуками!"– с издевкой над собой подумал он. Сзади послышался смешок профессора, а Изабелла уже и вовсе не скрывала своего веселья.

      – Не знала, что отец кроме всего прочего читает вам лекции по истории светского этикета, – засмеялась она.

      – Бельчонок, – пришел на выручку Эммануил Леонидович. – Не организуешь ли нам чайку?

      Изабелла выскользнула в коридор, одарив на прощанье Павла озорной усмешкой своих зеленых глаз.

      – Эммануил Леонидович… Профессор…

      Павел бросился к учителю. Ему нужно было столько всего сказать ему: и что все это изначально было глупой затеей, и что тому совершенно не нужно знакомить дочь с Павлом – с такой внешностью она без труда найдет себе более достойного кандидата в мужья, и что Павел, вообще, не собирается в ближайшее время жениться… даже ради поездки в Африку, и что видал он эту Африку… Взгляд профессора остановил его.

      – Я вовсе не неволю вас, батенька, – в своей любимой манере проговорил профессор. – Я просто хотел, чтобы вы познакомились. Что в этом такого? Окончательное решение по формированию дипмиссии будет принято лишь через полгода. Что плохого в том, что эти полгода вы будете просто знакомым моей дочери?

      ***

      Хлопок