Пандемия любви. Элеонора Акопова

Эльзу, я уныло побрела к подъезду.

      Наверное, с час я без толку слонялась по квартире. Пыталась сварить кофе, но он убежал, и гуща пригорела на плите, издавая неприятный запах. Три раза закипал чайник и выплёвывал свисток, но я не могла вспомнить, куда сунула заварку. Потом долго искала пепельницу, которая оказалась на полу у кровати, и я тут же наступила на неё, вывалив на пол окурки. Пошла за веником, но совок, как назло, тоже куда-то запропастился.

      В конце концов я плюнула на всё это, вернулась в кухню и, налив себе кипятку, уселась, прихлёбывая его и окуная туда кусочки сахара.

      На третьем кусочке зазвонил телефон, и я дёрнулась так, что опрокинула на себя горячую воду. От досады у меня даже слёзы брызнули.

      Наконец я сняла трубку, но ничего не сказала и, через секунду услышав знакомое низкое «алло», молча села на табуретку и закрыла глаза.

      – Почему ты молчишь? – тихо спросил Лёвик.

      – Не знаю, – ответила я, не поднимая век.

      Лёвик тоже замолчал на какое-то время, и я слышала в трубке, как он дышит.

      – Ты плохо себя чувствуешь? – спросил он наконец.

      – Не знаю, – снова ответила я.

      Он глубоко вздохнул и опять замолчал, на сей раз надолго. Потом сказал:

      – Мы немножко наломали дров, детка. Но я не хочу, чтобы это тебя мучило. Всё пройдёт, понимаешь?

      – Не знаю, – произнесла я в третий раз, по-прежнему сидя с закрытыми глазами. А хочу ли я на самом деле, чтоб это прошло? Интересно, о чём бы я размышляла сейчас, сложись эти выходные совсем иначе?

      – Мара, – после долгого молчания возник его голос в трубке, – ты вольна поступать как знаешь, и я никогда не напомню об этом без твоего позволения…

      – Почему всё так сложно, Лёвик? – задала я вопрос, вовсе не предполагающий ответа.

      – Не думай ни о чём. Я люблю тебя, малыш, – сказал он и положил трубку, а я заревела.

      Минут через пятнадцать телефон зазвонил снова. Я сразу сняла трубку и раздражённо бросила:

      – Да!

      – Добрый день, – услышала я то, что ожидала.

      – Здравствуйте… Георгий Александрович, – спокойно сказала я, пытаясь обнаружить присутствие мурашек на своём позвоночнике.

      – Похоже, вы с утра не в духе, Марианна? Плохо выспались?

      – Нет, я как раз отлично выспалась, благодарю вас, – очень вежливо произнесла я, занятая поисками всё тех же мурашек.

      – Что ж, это большое упущение Поланского, – произнёс он, нарочито растягивая слова. – Лично я бы никогда не допустил этого, будь я на его месте.

      – Вот именно поэтому, Георгий Александрович, вы на этом месте и не оказались, – произнесла я елейным голосом, несколько обескураженная собственным спокойствием.

      – Вы провели с ним три ночи, – сказал он неожиданно резко.

      – Откуда вы знаете? – опешила я.

      – Я всегда знаю то, что хочу знать.

      – Господи, вы что, следили за мной? – поразилась я, сразу припомнив тёмно-синюю «ауди». – Зачем?

      – Хотелось определить