Не просыпающиеся сны. Геннадий Янчев

могут быть в нём…

      Но Зейн уже был поглощён загадкой. Его пальцы, словно самостоятельные исследователи, обшаривали холодную поверхность прямоугольника, искав отголоски давно минувших дней, зашифрованные в его структуре.

      – Этот сундук принадлежал нашим предкам, – медленно протянул Генри, его усмешка была полна решимости. – И я хочу знать, что там внутри.

      Зейн, не отрывая взгляда от прямоугольника, кивнул. Молчание наполнило комнату, словно оно само было материально, густым туманом обволакивая тайну, что лежала перед ними.

      На поверхности прямоугольника, подобно зеркалу времён, блестел экран, напольный древними символами. Они вспыхивали и тускнели, словно живые, втягивая в себя свет и погружаясь в тьму.

      – Это какой-то древний язык, – едва слышно произнёс Генри, его пальцы тронули холодные знаки, исторгая из глубин памяти сказания старины глубокой.

      Обернувшись, он увидел, что Адель смотрит на экран с той же интенсивностью, что и он, пытаясь уловить смысл зашифрованных сообщений.

      Генри, внимательно обводя руки по граням объекта, остановился на маленьком отверстии. Оно было чёрным как ночь и бесконечным как космос.

      – Что, если это ключевое отверстие? – заговорил он, озарённый внезапной мыслью. – Может быть, нам стоит что-то вставить туда?

      Зейн посмотрел на отверстие, его взгляд темнел от сомнений.

      – Прежде чем действовать, нужно понять… нужно искать знания в легендах, преданиях наших предков.

      – Мы должны быть осторожными, – тихо сказал Зейн, его голос был полон серьёзности. – Кто знает, какие ещё секреты опасности – это устройство…

      Генри кивнул в знак согласия, но в его глазах ярко горел огонёк любопытства, который никакие предостережения не могли потушить.

      Адель, её лицо отражало мерцающий свет экрана, тщательно исследовала каждый символ, будто каждый из них был ключом к древнему замку. Её губы едва заметно шевелились, будто она общалась с самими знаками, пытаясь разговорить их.

      Генри и Зейн, наблюдая за Адель, казались двумя статуями, готовыми оживиться и броситься на помощь при малейшем знаке опасности.

      – Это очень старый и редкий диалект, – наконец прервала тишину Адель, её взгляд был сосредоточен, а голос уверен, несмотря на нотки разочарования. – Некоторые символы мне узнаваемы, но полностью расшифровать сообщение с первого взгляда мне не удастся.

      Зейн, чуть склонившись над отверстием, внимательно рассматривал его контуры. – Возможно, нам стоит найти что-то, что идеально войдёт в это отверстие. Это может быть ключ к разгадке, – задумчиво проговорил он.

      Адель снова кивнула, и в её глазах зажглась искорка решимости. – Но у нас нет другого выбора. Мы уже слишком далеко зашли, – её тон был настойчив, – Здесь, перед нами, загадка, и я уверена, что разгадка где-то рядом.

      – Да, я могу попытаться её расшифровать, но мне нужно время, – промолвила Адель, её глаза непрерывно возвращались к сверкающему прямоугольнику.

      – Конечно,