Не просыпающиеся сны. Геннадий Янчев

проницательные глаза изучали Зейна, перед тем как он произнес: Барон согласен. Ты скоро будешь свободен. – Слова Войча отгремели в ушах Зейна как обещание.

      Судебный зал, с его мраморными стенами и тяжёлыми деревянными мебелью, был окутан атмосферой величественности и неумолимости закона, – шепоты проникали сквозь зал как порывы ветра, поднимая пыльцу неопределенности.

      Зейн стоял рядом с Войчем, его адвокатом, словно статуя, вырезанная из мрамора, – его глаза были холодными и непроницаемыми, а каждое его слово звучало как удар молота – уверенно, решительно, отвергая все обвинения.

      Войч, в свою очередь, был эпитомой профессионализма, уверенно аргументируя просьбу о залоговом освобождении, – судья, мужчина с серебристой шевелюрой и проницательными глазами, слушал Войча с видимым уважением. Он хорошо знал адвоката и не раз видел, как тот вытаскивал своих клиентов из юридических тупиков.

      – Учитывая обстоятельства и репутацию моего клиента, я настоятельно прошу рассмотреть возможность залогового освобождения, – закончил Войч, – его глаза встретились с глазами судьи, и в этом взгляде было что-то вроде негласного соглашения.

      – Судья кивнул, бегло взглянув на часы на своем столе, – Прошу вас всех подождать. Решение будет объявлено через пятнадцать минут.

      В зале суда наступила тягостная тишина, – когда судья встал и, не произнеся ни слова, покинул помещение, – Зейн стоял, его взгляд устремленный в пустую даль. Войч, его адвокат, подошёл к нему и тихо сказал: Мне нужно поговорить с судьей. Жди меня здесь. – Затем он удалился, оставив Зейна в ожидании, которое казалось ему бесконечностью.

      Атмосфера в зале была напряженной; – шепоты, которые проникали сквозь многолюдный зал, подобны порывам ветра, поднимали пыльцу неопределенности и волнения. – Наконец, шумные двери распахнулись, и судья, с усталым, но решительным выражением лица, вернулся на свое место. Войч следовал за ним, его глаза встретились с взглядом Зейна, Войч кивнул Зейну, намекая, что всё в порядке. – Этот мимолетный жест снял с его плеч невыносимую тяжесть ожидания, хотя и оставил неизменным бремя ответственности, которое Зейн все еще чувствовал.

      С торжественным взглядом судья вернулся к своему креслу. – Он поднял молоток и сбросил его с чувством окончательности, как будто этот один удар мог определить судьбу человека.

      – Ваша просьба одобрена, мистер Войч. Залог установлен, – произнёс он, и каждое слово звучало как заключительный аккорд в симфонии судьбы.

      Как только Зейн возвращался в свою камеру, воздух казался ему менее душным, – словно весы судьбы наконец-то начали наклоняться в его пользу. – Но это ощущение было едва ли не

      иллюзорным, ведь путь к искуплению ещё далек и опасен. – Темные тени прошлых событий тяжело ложились на его душу, напоминая о грехах.

      – Зейн, – начал адвокат, его голос пронзал тишину мрачной клетки тюрьмы, где он и Зейн оставались, окружённые стенами, которые словно сжимались вокруг них, создавая атмосферу напряжения. –