Ведьмин экзамен. Саша Арсланова

подол, положила жабу в карман и направилась вниз.

      – Я не хочу никуда ехать, – нахмурился Корвус.

      – Так не едь, – бросила я через плечо.

      Он только зло рыкнул и поплелся следом. А куда ему от меня теперь деваться?

      Бакуня, улыбаясь во весь рот, махнул из-за стойки, и я насторожилась. С чего он вдруг такой счастливый?

      Наконец я вышла на улицу. Летнее солнце радостно осветило золоченую крышу кареты, заставив меня скривиться. Нет, чтобы попроще чего прислать, но бабушка была в своем репертуаре. А потому я наклонила голову, прикрываясь ладонью, чтобы никто из знакомых не увидел, и юркнула внутрь.

      – Молодец, быстро, – похвалил Чащоба, закрывая дверь. – А я тут с чудем белоглазым пообщаться успел. Хороший мужик, правильный.

      – Угу, – буркнула я, отворачиваясь.

      – Теперь тебе, молодая хозяйка, нет нужды на кухне работать. Я заплатил за комнату и за еду. А бабушке мы не скажем.

      Я сжала кулаки и заскрипела зубами, но смолчала. Ничего. Другой трактир найду.

      – Не сердись, – погладил меня по плечу леший, – я не могу иначе.

      – Я сама бы… – начала я сердито.

      – Сама-то сама, но ты же внучка мне почти, с пеленок на моих глазах. – Он улыбнулся. – Как я тебя в беде оставлю?

      – Если бы я в беде была, сама бы попросила.

      – Ой ли? – покачал головой Чащоба, но дальше развивать тему не стал.

      Оно и правильно. Мне требовалось сосредоточиться и собраться с мыслями.

      Карета остановилась у самых ворот Ковена, и я, застонав, прикрыла глаза. Стоило бы догадаться. Бабушка тихо приезжать не умела, ей непременно надо было поставить всех на уши. А я-то надеялась, что она где-нибудь в хорошей гостинице захочет пожить.

      Народищу на улице собралась тьма, галдели, кто во что горазд. Чащоба выбрался из кареты первым, а я за его спиной тихонько выскочила и в сторону отошла, затерявшись в толпе. Вроде как не при делах, не знаю никакой кареты. Никому не говорила, кто у меня бабушка и, если получится, планировала никому не говорить. А ректор с Верховной сами язык за зубами держали, им с нашей семьей тоже ссориться не с руки.

      – Чего стоим? – спросила у мага-первокурсника, который едва не подпрыгивал от нетерпения.

      Он повернулся и широко улыбнулся, демонстрируя дырку между зубами. Первокурсники мне даже нравились, это они потом приобретали все необходимые для магов черты характера: надменность, упертость и самодовольство. Видно, магия у них была порченная, не то, что у нас, ведьм. Мы из года в год только лучше становились: злее, вреднее и ехиднее. А пока мальчишка, радостно махнув рукой, показал в сторону главной башни.

      – Так сама госпожа Гордана приехала! Представляешь! Легенда! Даром, что ведьма!

      – Представляю, – кисло пробормотала я, стараясь не попадаться на глаза ищущему меня Чащобе.

      – Это ж первый раз за столько лет она в столице! И что такого могло случиться, чтобы она из лесов своих выбралась?

      – Действительно, что бы такого могло произойти? – вздохнула я.

      – Говорят, сам Верховный маг Айвен