Истории из соседней палаты. Услышано и рассказано ревматологом. Елена Выставкина

отделах, – сквозь туман слышала Женечка, – двусторонняя полисегментарная внебольничная пневмония…

      Медсестра уже принесла стакан воды и растворила в нем жаропонижающий порошок.

      – Пей, девонька, пей! Тебя есть кому забрать? – участливо приговаривала медсестра.

      – Не надо забирать, я уже созвонилась с заведующей, мы положим девочку. Пусть родственники привезут вещи. Привезут же?

      Девушка покачала головой.

      Она толком не помнила, как оказалась в отделении под капельницей. Потом были ингаляции, уколы… Женя заснула в семь вечера, не раздеваясь. А в шесть утра ее разбудила санитарка:

      – Вставай, девонька, вставай! Сдавай анализы, в конце коридора – кровь. В туалет – баночку с мочой. Потом сходить на кардиограмму надо будет…

      – Ничего себе я разоспалась! – Женечке было явно лучше.

      Она послушно сдала анализы, сходила на ЭКГ – и сдулась. Устала. И снова прилегла.

      – Привет, мои хорошие, – рапортовала она подписчикам из палаты, – лейкоза нет, но зато есть новых два диагноза. Лежу в пульмонологии. Угадайте, какие у меня болезни нашли?

      Дни понеслись один за другим. Температура почти не поднималась. Пыталась ползти вверх, но останавливалась на уровне 37,2, колебалась на этой отметке – и потом ползла назад, к норме.

      На ингаляциях стало легче дышать. Доктор сказала, что у Женечки астма и пневмония. Это объясняло одышку и приступы кашля, свист в легких. Видимо, сказалось переутомление: подготовка к сессии, стресс.

      Пришло время повторного снимка. Женечка уверенно шла по знакомому больничному двору. Вот рентген-кабинет.

      Сейчас она заберет снимок и попросится на выписку.

      В кабинете сидела уже знакомая доктор-рентгенолог в толстых очках:

      – Я не отдам вам пока снимочек. Мы посмотрим его вместе с коллегами. Вы не переживайте только. Там, где были изменения, стало лучше. Но… появились новые очаги. Нам нужно понять, что это.

      Вот тебе и выписка!

      – Я, по ходу, застряла тут надолго, – вздыхала в камеру Женя.

      Очень хотелось домой и бабушкиных пирожков. Она обещала испечь их к выписке.

      – Нет, в больницу не понесу. И не проси! Будет тебе стимул быстрее выздоравливать, – ворчала ба в трубку.

      – Бабуль, да выписка отменяется, кажется. Там какие-то новые болячки на легких, – чуть не плакала Женечка. – И нос у меня что-то стал плохо дышать. Я, наверное, тут вирус поймала.

      – Сейчас пришлю Марусю, – коротко ответила бабушка и нажала отбой.

      Через полтора часа в дверь ординаторской пульмонологии постучала решительная Маруся.

      – Что нам делать с моей девочкой?

      Пульмонолог вздохнула.

      – Думаем всей больницей. Консилиум собрали. Завтра в десять. Вы можете в одиннадцать набрать меня или подъехать.

      На консилиум позвали:

      невролога – у пациентки онемение кистей, стоп, ранее был непонятный обморок;

      аллерголога – повышение эозинофилов никуда не делось;

      сосудистого хирурга – отеки обеих