Экзамен для Принцессы. Катя Киринина

я из тех девушек, которые легко прыгнут к нему в постель, пусть даже в постель шикарного дома, наверняка с консьержем и охраной.

      Припарковавшись, Колесников выходит из машины и открывает дверцу мне. Не знаю, где он набрался таких манер, но мне приятно, ведь до этого никто за мной так не ухаживал. Я пытаюсь сдержать улыбку, но особо не выходит.

      – Смеешься с моих хороших манер? – протягивает мне свою руку.

      – Немного. Но это очень широкий жест в наше время, – какая-то легкость появляется между нами, это уже радует. – Куда вы меня привезли?

      – Я здесь живу, – легко говорит мой преподаватель и за руку тащит к подъезду.

      Ну вот и приплыли. Всю легкость как рукой сняло, а по телу пронеслась волна дрожи.

      14.

      – Что застыла? – Колесников у входа обернулся и непонимающе уставился.

      – Скажите, неужели мои слова вы не услышали? Я к вам не поднимусь, – сразу становлюсь в позу, чтобы он понял, я настроена очень серьезно. Ну, вот что у мужчины в голове? Он вообще с ней в ладах? Я тут распинаюсь о том, что будут проблемы, а Колесникову пришла лишь гениальная идея затащить меня к себе. Ночью. Умно, ничего не скажешь.

      – Не помню, чтобы я тебя приглашал к себе, – ехидно отвечает Иван, и его слова странным образом меня задевают. – Мы с тобой просто поднимемся на лифте.

      – Куда мы поднимемся на лифте? – не могу взять себя в руки, и мой вопрос немного звучит нервно. Настолько не по себе, что по спине льется пот.

      – Пошли со мной и ничего себе не накручивай, – он берет меня за руку, и тащит в подъезд.

      Иван машет охраннику на посту, и мы спокойно останавливаемся у лифтов. Шахт, судя по всему, три, но он нажимает только на одну.

      Не знаю, что задумал Колесников, но то, что у меня трясутся коленки, говорит лишь о том, что я спятила раз согласилась на эту авантюру.

      – Перестань уже меня бояться, я тебя не обижу, – по-прежнему сжимая мою руку говорит Иван и эта близость, это прикосновение, что рассчитано меня успокоить, еще больше волнует.

      – Я просто немного запуталась, и скажу вам сразу – замкнутое пространство не способствует доверию, – цежу сквозь зубы, стараясь держать себя в руках до последнего. Устроить истерику я всегда успею.

      – Господи, у тебя клаустрофобия? – как-то слишком весело интересуется он. – Дыши и…дыши.

      Это самый лучший совет, из всех, что мне когда-либо давали.

      – Куда мы едем?

      – Сейчас увидишь, – загадочно отвечает он. – Успокойся и доверься мне.

      Ну да, мне сразу должно стать легче и тот спазм в желудке сам собой рассосется и дышать действительно станет на порядок легче. Помощник блин.

      Двери разъезжаются, я все еще трясусь как осиновый лист, но когда Иван открывает дверь, вижу то, ради чего, собственно, он меня привез.

      Это был вид. Вид с крыши. Вашу мать. Я чуть не упала в обморок от страха, а он просто меня привез полюбоваться видом, даже таким сказочно красивым. Но, с другой стороны, то, что мы с ним на крыше, совсем одни, никоим образом не п