Вторая жена доктора Айболита. Евгения Халь

ее Айболит, становясь на колено. –Ты же почти врач!

      Она смотрела на кольцо, блестевшее в бархатной коробочке.

      –Извини, что оно такое! Когда стану врачом, заработаю денег и куплю тебе любое. Какое захочешь! Даже "Картье".

      –Мне очень нравится, –она взяла кольцо и надела его на палец.

      Вытянула руку, полюбовалась гранатами.

      –Похоже на кровь, –прошептала она.

      –Это последние капли, которые я теряю. Доктор, спасите! –он упал на спину и заелозил ногами по пушистому ковру. –Помираю! У меня страшная и неизлечимая болезнь.

      Диана очень серьезно посмотрела на него и прошептала:

      –Не шути так, дурачок!

      –Да какие шутки! –возмутился он. –Мне жить осталось пять минут! Неужели вам, как врачу, чуждо милосердие?

      Она опустилась на ковер рядом с ним, положила руку на лоб и озабочено нахмурилась:

      –Да вы весь горите, больной. И как же называется ваша болезнь?

      –Тебянехватание в острой форме, – он схватил ее, положил  на ковер и приподнялся над ней. – Я люблю тебя, Диана! Будь со мной, пожалуйста!

      Она молча освободилась от объятий и повернулась к нему спиной. Айболит вскочил на ноги, нервно забегал по кабинету  но внезапно замер перед ней.

      –Не умею я  совсем в романтику. Ты уж извини! Я потомственный сухарь, пять покорений врачей.

      –Неправда, –она села по-турецки, схватила его за

       рукав, усадила на ковер и положила руку на его колено.

      Он схватил ее руку, прижал к груди и серьезно сказал:

      –Хотел, чтобы было кайфово, легко, как в кино. Но не получается. Когда я впервые увидел тебя на первом курсе, у меня закончился кислород в лёгких. И с тех по живу в безвоздушном пространстве. Я…

      Он в отчаянии замолчал. Как объяснить ей, что его пугает одна только мысль о том, что она будет где-то, с кем-то, но не с ним? Что будет жизнь, в которой будет всё, кроме нее. Но будет ли это зваться полноценной жизнью?

      Не согласен я без тебя. Жить, плыть по течению, что-то строить, ломать, терять, искать. Не согласен. Без тебя.

      Никак! Милая, как тебе это сказать? Не умею  я в романтику. И в чувства не умею. Задыхаться умею, дохнуть без тебя, ревновать, томиться в ожидании. С ума сходить, представляя,

      что кто-то сейчас может  тебя коснуться, посягнуть на место рядом с тобой.  Только рассказать тебе не умею.

      Что никак мне без тебя. Двести ножевых ранений  –и ни одного шва!  Наживо ты меня кромсаешь, без анестезии. И  умирать без тебя я буду медленно, живя своей этой обычной нормальной жизнью. Как все.

      Чтобы  не хуже. Чтобы как у людей. И кардиограмма у меня будет  хорошая. Сердце будет работать, как мотор. Если умирать медленно, много лет подряд, то кардиограмма  всегда прекрасная.

      Половина  моих знакомых с чудной кардиограммой, но  давно мертвые. И  ты  будешь мертвой, милая моя. Может быть,  когда-нибудь, окруженная внуками, не  нашими, а чужими, ты вспомнишь о  забавном Айболите…

      Он судорожно вздохнул и хрипло произнес:

      И