Тайная семья босса. Лена Лорен

на английском от абонента по имени Бобби: "Делай как знаешь, только не влюбись в нее" и три смеющихся смайлика.

      Вот как? Ах ты, сукин сын! Уже разболтал кому-то обо мне? И им теперь смешно?

      Это мне должно быть смешно со всей этой ситуации, но меня в отличие от него останавливает дебильный пункт о неразглашении.

      Я тотчас возвращаю Владу смартфон, кое-как притушив в себе горящее желание вмазать ему профилактическую пощечину.

      – Я скину тебе парочку фоток Алисы, поставь какую-нибудь из них на заставку, – авторитетно даю распоряжение, и, чтоб вконец уничтожить его идею, добавлю: – А еще твой дом слишком идеальный.

      – В смысле?

      – В прямом. В нем нет изъянов, а должны быть. Да невооруженным взглядом видно, что, если ты и приводил сюда девушек, то строго по определенному назначению. Тут нет следов женщины, не говоря уже о ребенке.

      – Ты в этом так уверена? – косо он ухмыляется, нагоняя на себя пуха с тону.

      Влад приближается ко мне еще на один шаг, чем выбивает воздух из легких.

      – В чем конкретно?

      Он снова сокращает между нами дистанцию. Практически впритирку становится, заставляя меня вскинуть голову и почувствовать дискомфорт в области солнечного сплетения.

      – В том, что, как ты выразилась, я приводил в свой дом девушек строго по назначению.

      Рот кривлю и киваю неуверенно. Красный "трофей", найденный в его спальне, до сих пор мельтешит у меня перед глазами.

      Мне хватает ума понять, что девушка, носящее это белье, была мимолетным явлением. Таких явлений у него, должно быть, было в избытке.

      – Это же как дважды два! А знаешь, как я это определила?

      Он наклоняется к моему лицу и дышит на меня мятой.

      – Удиви меня, – его шепот оставляет раскаленные следы на моем лице.

      В глотке горький ком растет. Тело покрывается ледяной пленкой. Меня враз поглощает парализующая кома.

      Я словно попала в зыбучие пески. Шелохнуться не могу.

      В напряженной тишине сердцебиение шумит в ушах и отчаянно долбит в ребра, заглушая тиканье настенных часов и звуки телевизора.

      Плечами передергиваю, сбрасываю с себя навязчивый морок.

      В итоге я делаю усилие над собой и отхожу от него. Пячусь, не спуская его из виду.

      – По твоей девственной кухне и утвари. Такие идеальные поверхности я видела только на прилавках выставочных центров. На плите же никто и никогда не готовил, а на разделочной доске нет ни единого повреждения!

      – Поражаюсь, как с такими дедуктивными способностями ты до сих пор работаешь на меня, а не протираешь штаны в каком-нибудь следственном отделе, – проговаривает с издевкой.

      Я стою как оглушенная, вглядываясь в его лицо с налетом высокомерия. Накатывает приступ удушья…

      Разочарование. Оно вновь захлестывает. Пока оно не затопило меня изнутри, я сбегаю от него, а следом слышу, как что-то железное грохается на пол и все это сопровождается глухим рычанием Влада.

      – Юль, ну