Мой упрямый принц. Ольга Силаева

Вплоть до отрубленной головы.

      Я быстро, дрожащими руками принялась убирать украшение обратно. В мешочке ещё был кошелёк с деньгами, но я едва его заметила. Справившись с застёжками, я бросила сверху ворох скомканных грязных повязок и отпрянула от них, словно от ядовитого куста, ощетинившегося колючками. Хватит с меня чужих тайн.

      Я достала горшок со щами и щербатую глиняную миску. Ужасно хотелось есть, а позавтракать так и не получилось.

      Лер вдруг резко дёрнулся и коротко застонал, не открывая глаз. Кажется, ему снилось что-то неприятное.

      – Лер! – негромко позвала я.

      Он не слышал. Здоровое плечо резко дёрнулось, сбивая в сторону плед.

      – Никогда… не женюсь, – слетел с его губ хриплый шёпот. – И ты меня… не заставишь.

      – Да я как-то и не очень собиралась, – ошеломлённо сказала я. – И вообще, я почётная дочь дровосека, моё дело – топор.

      Лер не слышал. И, кажется, у него начинался жар.

      Я взяла склянку с противолихорадочным отваром – и отставила в сторону. В таком состоянии Лер просто её разольёт.

      Вместо этого я осторожно подошла к краю кровати и села рядом на корточки.

      – На ком тебя собираются женить? – тихонько поинтересовалась я. – Эй?

      – Королевские… невесты, – хриплый шёпот едва можно было различить. – Перепуганные… глупые… ни одна из них…

      – Да, мы такие, – со вздохом сказала я. – Хотя кое-кого за такие слова можно бы и в угол. В королевский.

      С губ Лера сорвался хриплый смешок. Глаза его закатились: он не говорил со мной, но видел кого-то ещё.

      – Я никогда не мог понять, что ты на самом деле думаешь, – прошептал он. – Так глупо… правда? Может быть, мы смогли бы не ненавидеть друг друга… но твоя мать… никогда бы этого не допустила.

      Я склонилась над Лером. Что это ещё за семейные тайны? И не королевского двора ли они касаются?

      Впрочем, вряд ли Лер говорит о королеве-матери. Скорее всего, это уже у меня фантазия разыгралась.

      Но уточнить у Лера я не могла. С его губ слетали слова, с каждым разом всё более бессвязные. Лоб становился всё жарче, а влажную ткань, смоченную в отваре телассы, Лер просто отшвырнул прочь, резко дёрнув головой.

      – Я не умру, – различила я напоследок. – И когда-нибудь я… получу… свободу.

      Наконец он затих. Я вздохнула с облечением и медленно, по капле, влила в его рот жаропонижающий отвар.

      А потом поднялась с корточек и села на самый край кровати. Вздохнув, откинула одеяло и занялась повязками. Королевская трава всё-таки помогла: воспаление явно начало уменьшаться, и кровь больше не текла. Я вновь смочила раны отваром телассы, с грустью думая, что, наверное, легенда про королевскую траву так и осталась легендой, иначе Лер уже встал бы на ноги.

      – Надо было звать сюда древнего короля, – пробормотала я, закончив с повязками. – Или хотя бы какого-нибудь завалящего принца, грязного и нечёсаного. Возложил бы он на тебя свои королевские лапы, ты бы вмиг и исцелился.

      – Скорее