Попаданка для Наместника Смерти. Кристина Юрьевна Юраш

и прошла чуть дальше. Пришлось вернуться. Дом напоминал пряник. Он был настолько красивым, что если бы не пирожки, то я бы откусила половину!

      В саду были разбросаны детские игрушки. Возле дерева стоял прислоненный самокат. На дорожке лежал скейт. И много-много всяких красивых мягких игрушек.

      Я подошла к двери, заметив, что глазок был где-то на уровне моего пояса. Он был большим и выпуклым.

      – Тук-тук, – постучалась я в шоколадную дверь. – Есть кто дома?

      За дверью послышался  шорох и дыхание. Кто-то напряженно сопел. Глазок потемнел и … и ничего!

      – Тук-тук! – снова постучалась я, надеясь, что Барсик – единственный и уникальный представитель своего рода.

      – Кто там? – спросил напряженный детский голосок.

      – Это я! Почтальон! – как-то звонко и ласково ответила я. Почему-то, когда я слышу детский голос, обращенный ко мне, то я тут же начинаю сюсюкаться! Я не нарочно! У меня так самопроизвольно получается.

      – Почтальон? – спросил все тот же голосок.

      – Да! У меня письмо для… , – я глянула на конверт. – Для любимого сыночка! От мамы!

      – Мама не разрешала мне открывать дверь незнакомым людям, – послышался голос за дверью.

      – Но я же почтальон? – удивилась я. «Он тоже умер!», – пронеслось в голове, когда я вспомнила, где нахожусь.  – С письмом от мамы!

      – Тот дядя тоже говорил, что он почтальон. И что он принес письмо от мамы, – послышался подозрительный голос. – И я ему поверил. И открыл. А потом очутился здесь! Так что я вам дверь не открою!

      Я стояла перед дверью, сжимая письмо в руке.

      – А еще я хочу кушать, – вздохнул детский голосок. И тут же приободрился. – Я жду маму, когда она придет и приготовит мне  покушать!

      – Давай я зачитаю тебе письмо? – спросила я, глядя на красивую дверь.  «Моему любимому сыночку», – прочитала я на конверте, понимая, что мама где-то там.

      – Читай, – послышался настороженный голос. – Только дверь я не открою!

      – Давай я через дверь, – вздохнула я, раскрывая конверт. – Мой маленький, мой бесценный, мой сладкий…

      Я прочитала эти слова, чувствуя, как дрожит голос.

      – Как ты там? – прочитала я, глядя на прыгающие буквы.  – Мы с папой хорошо. Стараемся жить. Потихоньку. Я сохранила все твои игрушки. И зайца тоже.  С которым ты засыпал. Помнишь Зайчика?

      – Мой зайчик, – послышался вздрогнувший голосок. – Я боялся темноты, а Зайчик меня защищал…

      – Мы его долго искали, чтобы положить тебе… Но не нашли. Потом папа нашел его за кроватью. Видимо, ты его туда спрятал… Мы так обрадовались. По очереди тискали этого зайца. Я обняла его, а папа обнял меня. И просидели так целый вечер. Мы вспоминали, как ты был маленьким. Как мама учила тебя выговаривать букву «Р», как папа показывал тебе, что внутри машины. И как ты просил щенка овчарки. Помню,  папа сказал, что с ним некому будет гулять. Мы постоянно заняты на работе.   А я придумала, что у меня аллергия на шерсть. Я просто не захотела лишних хлопот. Поэтому и придумала эту чертову аллергию. Прости меня, если сможешь…