Мать-одиночка, или (не)ходите, девки, замуж!. Лия Романовская

задумалась я, – Для начала всех устроить по садам и школам. Потом попробую найти хоть какую-нибудь работу. Ты же знаешь, я по специальности ни дня не работала.

      – Нет, не знаю! Чего так?

      – Да как-то так вот… быстро замуж вышла… потом дети появились, ну а потом я Булочку родила.

      – Как хоть ее зовут-то на самом деле?

      – Катя, – улыбнулась я, – Катюша. Но Булочкой как-то привычнее.

      Сашка ухмыльнулся, но тут же стал серьёзнее.

      – Надо что-то делать, не оставлять же вас в таком погроме…

      – А что тут сейчас сделаешь? Честное слово – не ожидала я такой подставы, иначе что-нибудь придумала бы заранее. А теперь…

      Махнула рукой и развернула шоколадную конфетку.

      – Сейчас… – Сашка достал телефон и набрал чей-то номер. – Михалыч, ты что ли? Слушай, Михалыч, дело есть. Ну да… надо одной барышне помочь. Красивая-красивая… да не останусь я в долгу. Не дрейфь! Адрес запиши и Коляна с собой возьми. Надо управиться быстро. Да. Ждем.

      Сашка закончил разговор, а я порадовалась, что так удачно встретила друга в кафе.

      – Спасибо, Саш. Я отблагодарю, – не удержалась, и в порыве обняла его, а Федоров вдруг смутился, что на него было совершенно не похоже.

      – Да ладно тебе. Дело-то житейское…

      ***

      Ремонт закончили за пару дней, а нас на это время приютил Федоров. Правда сам он, пока мы с трудом разместились в его однушке, куда-то слинял, за что я была ему безмерно благодарна. Нет, не за то, что он слинял, а за то, что за один день умудрился переделать кучу полезных и добрых дел. В итоге уже через два дня мы с детьми въехали в квартиру с косметическим ремонтом, пусть и простеньким, но зато новым. Ксеня тут же побежала выбирать себе комнату, Мишка подрался с Аришкой за кладовку, а мы с Булочкой выбрали гостиную. В итоге Аришка решила остаться со старшей сестрой, а Мишка занял-таки просторную кладовку.

      – Ты уверен, что будешь жить тут? – скептически спросила я мальчика, и он закивал с особым энтузиазмом.

      – Эх… видели бы меня сейчас органы опеки, ох, Миша. Ну я понимаю, что кладовка пятнадцать метров, но здесь ведь даже окошка нет…

      – Зачем мне окна? – удивился ребёнок, а я подумала, и правда-зачем? Какая-такая необходимость в окнах? Зато у ребенка своя комната. Нравится ему – пусть живет, в конце концов.

      ***

      На следующий день я попросила Саню пару часов приглядеть за старшими, а сама отправилась на собеседование, решив не откладывать трудоустройство в долгий ящик. Булочка наотрез отказалась отпускать меня одну и теперь я всеми правдами и неправдами пыталась ее усмирить под неодобрительным взглядом моего возможного будущего начальника.

      – Булочка, слезь, пожалуйста, с дяди! Не по дяде, а с дяди! Извините…

      Я, чертыхаясь, стащила ребенка с прибалдевшего парня напротив, и попыталась удержать её при себе. Но удавалось, прямо скажем, так себе.

      – Булочка? – спросил он, будто сейчас