Огромный. Злой. Зеленый. Татьяна Новикова

собственного спокойствия. Мало ли ты передумаешь и оставишь меня ни с чем. Я накидала список, вот.

      Протянула ему телефон, в который сегодня записывала все вопросы и требования. И по содержанию, и по нашим отношениям, и по тому, что узнают о нас СМИ или другие люди. Не хочу больше краснеть от мерзких фотографий в сети. Пусть люди Дитриха их не разносят, а оперативно подчищают.

      – А если я откажусь? – он долистал список до конца и хмыкнул.

      – Поздно отказываться. Фотографии наших страстных поцелуев уже в сети.

      – Ну-у, скажу, что передумал, – Дит явно глумился. – Сиюминутная прихоть, всё такое. Опять же, теща не понравилась. Решил, что останусь свободным. Не всех ещё девушек перепортил.

      – Ой, что-то я сомневаюсь. Я зачем-то тебе нужна, – произнесла эти слова вслух и сама удивилась тому, как сух мой голос. – Конкретно я, а не кто-то другой. Иначе бы ты всё это не организовал. Иначе бы… ты бы не стал меня спасать от маминых головорезов.

      – Я просто добрый.

      – Ну-ну. Ничего страшного в этих требованиях нет. Я всего лишь беспокоюсь о собственном благополучии.

      – Как это нет? – изобразил он удивление, даже поднос с едой отставил в сторону. – А вот это? Никакого физического контакта? Что, уже и потрогать тебя нельзя?

      – Только с моего разрешения, – сглотнула острый ком, застрявший поперёк горла. – Никаких поцелуев на радость фотографам, если я не готова. Я – не твоя игрушка, чтобы пользоваться по своему усмотрению.

      Незачем ему знать о моей странной реакции на его касания. Обойдется. Нужно определить границы здесь и сейчас.

      – М-м-м, то есть вот так сделать нельзя?

      Дитрих поднялся, навис надо мной, пальцами поднял подбородок. Осторожно, практически не дотрагиваясь, самыми кончиками. В глазах его плескались черные волны. Сама бездна смотрела на меня оттуда. Непроглядная, опасная.

      Палец скользил по моей щеке, и внезапно захотелось зажмуриться. Взгляд орка был пьянящим и полным чего-то неизведанного.

      – Нельзя! – я ударила его по руке, отгоняя помутнение. – Именно этого делать и нельзя!

      – Без твоего разрешения, – напомнил Дитрих отчего-то хриплым голосом. – Но если ты разрешишь…

      Он многозначительно замолчал.

      – Пф, не дождешься, – поджала губы.

      – Я так понимаю, отдельная спальня – это из той же оперы?

      Да, я запросила отдельную спальню. Думаю, в столичной квартире Дитриха – не сомневаюсь, что он живет где-нибудь в центре столицы, в пентхаусе с видом на город – найдется лишняя комната. Во избежание соблазна.

      – Именно.

      – Что-то ещё будет? – Дитрих вернул мне телефон. – Какие-то указания?

      – Согласовывать всё, что публикуется в СМИ.

      – Если бы я мог контролировать СМИ, то я был бы нашим правительством, – пожал он плечами. – Я не могу отвечать за всё, что там публикуется.

      – Хорошо. Но всё, что публикуется по твоей указке – я должна видеть до того, как оно попадет в прессу, интернет или еще куда. Мне хватило почитать обсуждения в чате одногруппников…

      – Кстати