Замок. Наталья Авдеева

1.

      Макс распластался на полу. Над ним пронеслась сплошная чёрная масса. Низкий вибрирующий гул удалялся. Вокруг была кромешная тьма. Свет фонарика Димона пропал. Макс встал, нащупал рукой стену и осторожно двинулся вдоль неё. Не пройдя и пары шагов, он услышал леденящий кровь крик…

1

      Старенькая Нива ползла по занесённой снегом дороге, оставляя позади деревню из десятка покосившихся домов с тёмными окнами без всяких признаков жизни.

      – Ну и дубняк сегодня, – сказал молодой человек на переднем сиденье, растирая руки.

      Он достал фляжку, сделал пару глотков и протянул её водителю. Тот помотал головой:

      – Убери, Макс. Остановят и права отберут.

      – Как знаешь, Димон.

      Автомобиль выбрался на шоссе и взял курс на ближайший город. Мимо проносились спящие в сумерках поля.

      – Опять ничего, – протянул Макс.

      Хотя заброшенная деревня находилась на отшибе, вдали от магистрали, надежд она не оправдала. Димон был помешан на поиске клада. Он прошёл сотни километров с рюкзаком, лопатой и металлоискателем. Занимался «копом» на полях Второй мировой и в местах исчезнувших с лица Земли храмов. Затраченные усилия того не стоили – находки были незначительными. Потом он переключился на заброшки и привлёк к делу своего друга Макса. Ходить в такие места лучше вдвоём, мало ли на кого там можно нарваться. Пока результаты были плачевными. Вместо схороненного в печной кладке заветного горшочка с золотыми монетами, как назло, попадались только керосиновые лампы, остовы прялок, да старые швейные машинки. А вот видосы Макс снимать умел. Находил неожиданные ракурсы, использовал свет, и саспенс умел нагнетать. «Вот ведь Хичкок недоделанный. Недаром хотел на режиссёрский поступать», – думал Димон.

      – Чтобы развивать канал, нам нужны крутые ролики, – начал Макс. – Надоело по деревенским избам рыскать. Нифига там нет. Только грязь, вонь и крысячьи трупы. Вот заброшенные замки – это я понимаю. Готика! Есть что поснимать, есть где развернуться. Я в сети видел фотки блогеров. Там мебели и всякой всячины навалом.

      – У нас тоже есть заброшенные усадьбы, – не разделяя энтузиазма друга, ответил Димон.

      – Да там, кроме стен, ничего нет! Что могло остаться, если раньше их использовали под склады и детские интернаты? Настенная живопись с пионерами на линейке? А в европейских замках – капсула времени. Атмосфера.

      – Атмосферу ему подавай. Мистику. Будешь скакать в простыне и пугать народ, старик? – усмехнулся Димон. – Нам это просмотров не прибавит.

      – Ты не прав. Зритель любит ужастики и всякую паранормальщину. Простыня – это грубо. Нужно уметь всё это подать.

      – Снимать в Европе – дело затратное, – в голосе Димона звучало сомнение.

      – Всё окупится. Подписчиков наберём. Будем зарабатывать на канале, – не сдавался Макс.

      – Надо это обдумать, – ответил Димон, показывая, что не хочет продолжать разговор.

      – Вот так всегда. Никакого полёта фантазии.

      Макс отвернулся и стал смотреть на огни фар, выпрыгивающие из темноты и превращающиеся в размытые контуры машин.

      Высокий худощавый молодой человек с большим рюкзаком, одетый в вытертые джинсы и светлую футболку, стоял у стойки регистрации аэропорта. Его тёмные волосы были стянуты в хвост на затылке, на лице проступала лёгкая небритость. Подняв татуированную от плеча до запястья руку, он посмотрел на часы. Димон опаздывал. Регистрация на рейс уже началась.

      Максу все-таки удалось убедить Димона. Их ждали берега Луары, усыпанные старыми замками! Димон – тугодум, человек рациональный и основательный, даром, что кладоискатель. Ему нужно всё обмозговать, изучить детали, проложить маршрут. Нет в Димоне азарта и бесшабашности, порой толкавших его, Макса, на необдуманные поступки. Правда, надо признать, иной раз это заканчивалось самым непредсказуемым образом.

      Наконец Макс заметил крепкую спортивную фигуру своего друга и его любимую бейсболку с логотипом футбольного клуба «Зенит», плывшую над головами спешащих пассажиров. Димон и красивая блондинка с длинными волосами бежали рысцой, лавируя между нагруженными вещами тележками. Димон нёс рюкзак и спортивную сумку, девушка волокла за собой серебристый чемодан на колёсиках.

      Макс поёжился: «Сейчас и мне достанется».

      Спланировав вояж, друзья осознали, что ни слова не понимают на французском. Маня, девушка Димона, училась на романо-германском отделении иняза и категорически не одобряла их увлечение заброшками. «Она никогда не согласится», – переживал Димон. «Не надо идти напролом, – посоветовал Макс. – Пригласи её прошвырнуться по музеям, Луврам всяким. Попрактиковаться в языке. Она будет в восторге».

      – Опаздываете, – собрав всё своё обаяние, Макс приветствовал Маню широкой улыбкой. Затем он пожал руку Димона.

      Маня просверлила Макса ледяным взглядом голубых глаз:

      – А он что здесь делает?

      – С нами поедет. Будет снимать для канала, – Димон нежно обнял её за